Пишу эту выдержку для тех, кто ещё не видит фашизм на Украине, кто идёт против своего народа, кто зачищает территории от мирных жителей, кто ведёт агитацию против России и русского народа.
Из "Воспоминания и размышления" маршала Советского Союза Четырежды Героя Советского Союза Георгия Константиновича Жукова.
При посещении госпиталя на улице Унтер ден Линден в Берлине,
первое что бросилось в глаза, - это то, что большинство раненых были юноши почти дети, от 15 до 17 лет. Выяснилось, что это фольксштурмовцы из разных отрядов, сформированных в Берлине в начале апреля. Я спросил, что заставило их идти в отряды фольксштурма, когда Германия находилась уже в безнадёжном состоянии.
Мальчишки, опустив глаза, молчали, а один сказал:
- У нас не было иного выхода, как брать оружие и становиться на оборону Берлина. Тех, кто не шёл добровольно, забирали в гестапо, а отдуда возврата не было.
Среди раненных были два фашиста.
Когда мы уходили из госпиталя, раненые просили оставить всех их на попечении советских врачей и медсестёр.
Советское правительство установило для берлинцев дневные нормы продовольствия.
Так поступали советские люди, когда фашистская Германия была разгромлена.
А что замышлял Гитлер в отношении Советского Союза?
Готовясь к захвату Москвы, Гитлер дал директиву, которую я хочу напомнить ещё раз.
"Город должен быть окружён так, чтобы ни один русский солдат, ни один житель - будь то мужчина, женщина или ребёнок - не мог его покинуть. Всякую попытку выхода подавлять силой. Произвести необходимые приготовления, чтобы Москва и её окрестности с помощью огромных сооружений были заполнены водой.
Там, где стоит сегодня Москва, должно возникнуть море, которое навсегда скроет от цивилизованного мира столицу русского народа".
Не лучшую участь готовили гитлеровцы Ленинграду.
"Для других городов,- говорил Гитлер,- должно действовать правило: перед их занятием они должны быть превращены в развалины артиллерийским огнём и воздушными налётами". Эту варварскую дикость трудно понять нормальному человеку.
Честно говоря, когда шла война, я был полон решимости воздать сполна всем фашистам за их жестокость. Но, когда, разгромив врага, наши войска вступили в пределы Германии, мы сдержали свой гнев. Наши идеологические убеждения и интернациональные чувства не позволяли нам отдаться слепой мести.