2
У Моста в утробе рванной
урбаническая глотка:
звон цепей, металл голодный,
в цепи брошенная нотка
облака, что глазом рыбьим
в скорость света влажно глянет,
и готическая скрипка
арку к краю неба тянет:
клетку- вверх! Не к Арарату:
не кормушка - мост из лестниц.
Душ Ловец взыскал награду -
из земного - в За-Небесье:
птичью клеть
с толпой туристов, -
кто - по паре, кто - без пары,
даже парус - альпинистом
одиноким, белым-алым
был прихвачен -
в отраженье.
Знаешь, это Океанье
вдоль по готике - в круженье,
по спирали - магистрально
микроскопно - электродом -
в камни впившись - моховые...
Здесь идет учеба вОды
принимать, как столбовые,
корневые сваи жизни,
смыслы - стоном -
Ом - галактик,
эклектические жилы -
сквозь плацдарм - вот танец Граций!
Цепи, плети. скрип пластины ...
стройка сфинкса, рай с грифоном,
песнь Кита - Ион граффити,
звук пещерных граммофонов,
Вавилонов... по-наитью
Новой речи - Рыба-Логос,
из утроб - в Орган Живого...
человечий скрежет... голос...
2014
1
Он миф металла, света - кости,
скелет изящества, и стройность
его гола и холодна.
Но космос рвется на подмостки
Великого сего Моста.
И изгибает свой хребет
Мост - Эфемерность,
Мост - Атлет.
Не Поцелуев он, o нет -
не тот, что 'Белыми Ночами',
архитектоника очами
глазеет здесь в провал, в рассвет
миров, где звездам низ и верх
един, - в безликом отраженьи;
как плоть - обрезано мгновенье
и Эвридикин стынет нерв.
Жгутом Орфееву измену
Мост крепко держит, как пробел.
И небо поглощает пену
культур, эпох. Всему предел
есть Мост:
и боле - ни души.
Кочевье праны.
Шорох шин.
2013