пока надежда в веру обращается,
за выдумкой (подчёркнуто комической)
вагончик катится, а мы в нём - зайцами,
как атаман пан грициан таврический.
любовь - красива, правда, с червоточиной -
не воспарит над миром, крылья выпростав,
а будет жечь сторонников на площади,
забыв про вдохновение и исповедь.
закутавшись по горло в дымке призрачной,
мы червяками в небо вперимся безглазыми,
на пепелище горе луком вызреет,
назвав нас на прощанье пидорасами.
и персонально в чёрном свете высветив
нас перед богом, космосом и прочими,
любовь отправится пешком за мыслями,
как переперчивать всё то, что с порчею.
но - удивительно! в дыханье собраный,
последний крик способен на чудачество -
мы почему-то умираем добрыми,
как будто жизнь переписали начисто.