Оглохший к вечеру, я в ступоре, без сил,
пытаюсь вспомнить запах давних роз.
Когда-то он от всяких бед меня лечил,
казалось, что он в память мою врос,
но вот сижу, не ощущая ничего,
лишь иглы ощетинившихся зол.
Всё остальное в глубине моей мертво,
как будто кто-то в пыль перемолол.
Не снизойдёт в меня уже тот аромат
ни свежестью, ни переливом нот,
не возвращается ушедшее назад,
и каждый день меняется исход
того, что, нарождаясь, длится, зреет в нас,
растёт и пропадает без следа,
ничем, увы, не отложившись про запас,
как лепестки, упавшие с куста.