Здесь любые водные процедуры вызывают сыпь на лице.
И начало каждого дня находишь в конце.
Темною массой реки постоянно снуют по проспектам,
Уважение высказывают иностранным «респектом».
Сексуальная привлекательность мам выражается в дочках,
Реже в сыновьях, но это неинтересно.
Здесь снобизм повсеместно и дешевая пресса,
Не выражающего ничего кроме,
Языка, на который насрали кони.
Дорогие машины засыпают во дворах,
А их хозяева в убогих квартирах.
Всех неугодных сажают в тюрьму,
Или, на худой конец, мочат в сортирах.
Порнография, исходящая из болезненного одиночества,
Сейчас является наивысшим творчеством.
Но, вообще, здесь не хуже, чем где-либо.
Засыпают с бутылкой, а не открытой книгой.
К сожалению, большинство навсегда уснули,
Отпечатавшись в беспорядочной кладбищенской архитектуре.
Так-то все здесь довольно понятно –
В основном душонки скукоженные и объятные,
В малых делах люди опрятные.
Во многом ничтожные, в немногом занятные.
Особенный интерес люди вызывают у хирургов, психологов,
Также венерологов, терапевтов, наркологов.
Но за быстрым рублем забываются клятвы,
Так «профессионалы» становятся развратны.
В церквях разных, разных мечетях не найдешь дорогу.
Чем ближе к себе, тем ближе к Богу,
Чем выше к небу, тем меньше людей.
Больше мыслишь, больше идей.
Все абсурдное, как всегда актуально,
Молча вытираешь попу темой астральной.
Наука не скука, наука – природа.
Начинаешь понимать, где начало входа,
Где начало мира, где начало братства.
Оказывается, оно у тебя в душе и внутри все богатство.
А то, что на реке лед вскрылся,
Или мэр города в тюрьму посадился,
Или стадион ревом от гола взорвался,
Там кто-то удавился, там кто-то зазнался.
Все это оказывается вторичным.
Есть только ты и ничего личного.
Хоть и ощущения не совсем привычные.
Но, знаешь, это единственная дорога,
Ведущая к себе, а значит к Богу.