Адленц Дерен опубликовал перевод произведения Перуйра Севака "Песнь песней". К сожалению, я не знаю армянского и не мне судить, насколько точен перевод, но содержание захватывает читателя своей эмоциональностью. Я попытался зарифмовать перевод, сохранив образы и сравнения оригинала. Конечно, он отличается, но я тешу себя мыслью, что переводчик в прозе - раб, а переводчик в поэзии - соперник.
I.
1.
На этот раз зимой пришла весна.
Навстречу миру вновь душа открыта.
Очнулся я внезапно ото сна.
Но не искал тебя я, Суламита!
2.
Ты – сладость жизни, радость бытия,
Ты – жизни смысл, ты просто Dolce vita.
Без устали твержу повсюду я:
О, Сул…моя! Сулами…, Суламита!
В Завете Ветхом имя ты взяла,
Где царь Давид поёт своей любимой,
Как страсть сжигает тело всё дотла
И в плен берет своей рукой незримой.
Словесная рубаха мне тесна
И кажется языческим приёмом,
Но в этом, право, не моя вина.
Любовь – одежда, что святым знакома.
Как мало слов и как они бедны!
И неприличны, кажется, немного.
Пусть даже так, но тем они ценны,
Что это плоть, мне посланная Богом.
3.
Прекрасна ты, желанна целиком:
И грудь, и очи, волосы и тело.
Всё в сочетаньи именно таком.
Слова ж - язык, обычно, неумелых.
Увы, в суконном языке таком
Моей безумной страсти перепевы.
Хочу с тобой общаться языком,
Что был понятен лишь Адаму с Евой.
4.
О, Суламита, мы уже не те.
Сдается мне, что яблоко мы съели.
Ведь, если близок с милой ты в мечте,
То ей отдался более, чем телом.
Где расположен этот чудный край?
Ужель в сени ресниц твоих чудесных?
В груди закрытой притаился рай,
Но как туда пробраться, не известно.
Стучатся в дверь, стучатся с двух сторон:
Твое сердечко изнутри стучится
Моя рука, снаружи, словно птица
Стучит, чтоб явью сделать чудный сон.
5.
О, Суламита, так открой же дверь.
Я не искал, поверь, к тебе дорогу
И вот стою усталый у порога.
Не добавляй в суму мою потерь.
Сердечка слышен мне натужный стук.
Моя рука стучит к тебе снаружи.
Прими же гостя. Будет верный друг.
А может быть, слуга-хозяин нужен?
6.
Мне очень важно, прежде чем обнять,
Сказать слова любви и восхищенья
И на тебя чуть издали взирать,
Стремясь к тебе, горя от нетерпенья.
А каждый поцелуй наш предварять
Призывом нежным, некогда забытым
И повторять, всё время повторять:
«О, Сул… моя, Сулами, Суламита!»
II.
О, Суламита, свет моих очей!
Ты обернись, чтоб мог я насладиться
Твоим лицом не в сумраке ночей,
А в свете дня, когда щебечут птицы.
2.
Прекрасны все, кто счастлив и любим.
Красива чем, расскажут пусть иные.
Ты для меня, как град Иерусалим,
Где все дома и храмы как родные.
Обворожительно прекрасна, как все те,
Кто не любим и кто влюбленным не был.
И необычна в новой красоте,
И всё ж обычна как земля и небо.
3.
Как участь Иудеи, ты черна.
Но в черноте своей светла настолько,
Насколько имя, что дала страна,
Манит сластен, как мандарина долька.
Мои глаза черны как дым в огне.
В них грусть сквозит печалью вековою,
И, как и я, не ведают покоя.
Твоей любви лишиться страшно мне.
4.
Глаза и косы чёрны, словно ночь.
А грудь бела, как снежных гор вершины.
За них готовы в бой идти мужчины.
Ты - Хайастана истинная дочь.
Дочь Арарата, где спасен был Ной,
А, стало быть, и все его потомки
И нас с тобой, и ставшие весной
Моей любви твой стан и голос звонкий.
5.
О, Суламита, ты, потупив взор,
Стоишь в потоке солнечного света.
Краснея, словно уличенный вор,
Укравший сердце бедного поэта.
Красней, красней, но говорить позволь,
Чуть издали тобою любоваться
И перед тем, как нежно обниматься,
Сказать, что ты с души снимаешь боль.
6.
К твоим щекам прижаться трудно так,
Как веру потерявшему бродяге
Поверить в Бога, как не может маг
Разрушить храм иль щедрым сделать скрягу.
7.
Точеной шеи мраморная стать
Как столп побед на древнем поле брани.
Повеситься на нем и жизнь отдать
Согласен я без всяких колебаний.
8.
Как струны арфы бёдра у тебя.
Хочу, чтоб арфа нам всю ночь звучала,
Чтоб мои пальцы, струны теребя,
Тебе псалмы о счастье напевали.
Скажи скорей, что дверь твоя открыта,
О, Сул…моя, Сулами, Суламита.
9.
О, Суламита, как же я влюблён!
Готов на всё, чтоб сблизиться с тобою,
Как предок твой великий Соломон.
Готов желанье выполнить любое.
Загадка, тайна есть в твоей судьбе.
Ужель кровь предка закипеть не хочет?
А чужаку нещадно сердце точит,
Бурлит, когда мечтаю о тебе?
Словесную рубашку натяну,
Что ныне как язычество глядится
Порою даже выглядит бесстыдством,
И песнь спою, любя тебя одну.
Одна рубашка только у меня.
То плоть моя из крови и огня.
10.
Как прародитель твой, как Соломон
Люблю тебя. Он был царем великим.
А кто же я? Не царь ли я, как он?
И пусть на мне атласной нет туники,
Гарема нет и нет его дворцов.
Зато есть ты, а ты – моя царица.
Спроси у самых мудрых мудрецов.
Тебе в мужья один лишь царь годится.
III.
1.
Пусть вам неведом град Иерусалим,
О, девы севера! Но есть вино в избытке.
Так угостите, напоите им.
От слабости вернее нет напитка.
2.
Любовь меня, как тяжкий груз гнетет.
Всё от неё в груди отяжелело.
Могучий бык тот груз едва свезет.
Мне ж не под силу будет это дело.
Так дайте мне целебного вина,
О, девы русые, весталки жизни вечной.
Поддержка ваша очень мне нужна.
Не одолеть мне тяжести сердечной.
3.
Не видевшая град Иерусалим,
Ты – дочь его, но мне ты не подвластна.
Ты, как и он желанна и прекрасна,
Но, как и ты, увы, не постижим.
Как небо ты. Оно и есть и нету.
Ты словно лучик солнечного света.
Поймать его – напрасный только труд.
Как не страдать и как не плакать тут?
4.
Ищу всю ночь её в моей постели,
День напролёт по комнате ищу.
Зову её, живой от горя еле,
На улицах ищу и вновь грущу.
5.
Ищу её средь девушек селений,
Но нахожу лишь мизер, только часть.
Так где ж ты вся, прекрасное творенье?
Найдись скорей. Меня снедает страсть.
6.
Пусть все, кто встретит ту, что мне нужна,
Ей сообщат: я болен очень сильно.
Помочь мне может лишь она одна.
Моя любовь так страстна и обильна.
7.
Мне мама милой тоже дорога.
Она мне дорога, хоть не знакома.
Близки мне очень кров и стены дома
И род, живущий долгие века.
8.
Мне дорог стал еврейский древний род.
Такой простой и в то же время мудрый.
Я полюбил душою сей народ
И сердце девы, светлое как утро.
9.
Моя мечта её любовью быть.
Любовью первой, сказочною новью.
Хочу я с нею весь свой век прожить,
Чтоб стал он мне последнею любовью.
10.
Коль вам случайно встретится она,
Скажите ей, она как сад закрытый.
В саду кувшины полные вина
Никем они доселе не открыты.
А я пока иное пью вино,
Чтоб от любовной жажды не скончаться.
Другого мне сегодня не дано.
Ах, если б в сад закрытый мне пробраться!
11.
Скажите ей, коль вздумает искать
Она меня. Всё будет без успеха.
Пусть даже станет нежно призывать.
Лишь слабое свое услышит эхо.
На жизненной обочине как краб,
Что запакован в панцирь неизменный,
Своей любви и страсти верный раб
Я умираю, люди, постепенно.
12.
Пока ещё дремлю бессильно я,
А сердце бьётся тихо, монотонно,
Пусть поспешит скорей в мои края.
Не то услышит вместо зова стоны.
IV.
1.
Ты поспешила, мой услышав зов.
Не опоздала. Видишь, дверь открыта.
Сними с меня тяжелый гнет оков
О, Сул… моя, Сулами, Суламита.
2.
Подобно кобылице озорной
Ты прискакала рысью грациозной.
И в доме вновь повеяло весной.
Я осознал, любить ещё не поздно.
3.
Явилась ты и стерты сотни лет.
Тернистый путь осилит лишь идущий.
Твоей любовью я теперь согрет,
Но нет для ложа веток райской кущи.
4.
Есть тротуары серых городов,
Высотных зданий шпили и пилоны.
Но ты пришла в мой холостяцкий кров,
Преодолев условностей препоны.
И цельностью своей обволокла,
Как мох порою камни укрывает,
Как утреннее небо озаряют
Лучи зари, прогнав истоки зла.
5.
И в этот миг чувствителен стал я.
Как будто стал твоею белой кожей.
Стал чист душой, как ты, любовь моя.
Что может быть прекрасней и дороже!
6.
Раскрылась ты, как спящее дитя,
Как лепестки цветочного бутона.
И красотой невинности слепя,
Очаровала телом обнаженным.
Я о былом богатстве позабыл,
Твоею чистотою одурманен.
И, перейдя все мыслимые грани,
Стал снова счастлив, полон новых сил.
7.
Ты отдавалась и рождалась вновь.
Так отдается почва корневищам,
Так наполняет жилы наши кровь
А вдохновенье духу служит пищей.
Я лишь в твоих объятьях осознал,
Что значит жить. Нигде таким я не был:
Тебя возносит на девятый вал.
А там уже рукой подать до неба.
8.
Я был стеклом, прозрачным в свете дня.
Свет сквозь него идет без измененья.
Ты превратила в зеркало меня.
В нем многоцветье счастья отраженье.
9.
Сдается мне, от темноты волос,
Твоих волос пошло начало ночи.
От них одних всё это началось
И пусть продлится, сколько ты захочешь.
10.
Мерцали звезды, падая в ночи,
Но мы смотрели только друг на друга.
Не говори! Прошу тебя, молчи.
Не размыкай замкнувшегося круга.
Под головой твоей моя рука.
Рука другая гладит нежно спину.
Застыло время. Тихо спят века,
Боясь нарушить дивную картину.
О, ночь любви, нам счастье подарив,
Ты растворила будто нас в нирване.
Остался лишь дыхания мотив,
Как шум прибоя где-то в океане.
V.
1.
Я был стеклом, прозрачным в свете дня.
Свет сквозь него идет без измененья.
Ты превратила в зеркало меня.
В нем многоцветье счастья отраженье.
Тебя не стало. Вновь я стал стеклом,
Стеклом прозрачным, серым и унылым.
Всё стало вновь таким же, как и было.
Уже не веет счастьем и теплом.
2.
Я нахожусь в дремоте много дней.
Не спит лишь сердце, бьющееся ровно.
Оно, как прежде, рвется только к ней.
Но где она? Где пыл её любовный?
Ищу тебя, ты очень мне нужна.
Зову, зову, но отклика не слышу.
Как будто между нами есть стена,
Стена вражды, где щели нет и мыши.
3.
Весна опять затеяла возню.
Зовет к любви и новым приключеньям,
Но сердце глухо к страстным песнопеньям.
Тебя лишь жду по многу раз на дню.
4.
Ты далека. Ты очень далеко.
Не отзовешься, сколько бы не звали.
Но сердцу это объяснишь едва ли.
Жить без тебя. Как это нелегко!
На улице улыбки, шутки, смех.
Влюбленные, как голуби, воркуют.
А я забыл давно про жизнь такую.
Взираю безучастно я на всех.
5.
Проснулась зависть. Гложет изнутри.
У всех есть пара. Я ж живу аскетом.
Всегда один с зари и до зари.
Всё потому, что рядом милой нету.
6.
Ладони рук расплавиться хотят.
Где тот огонь, огонь твоей ладони?
Где плечи, грудь, где этот нежный взгляд?
Исчезло всё. В небытии всё тонет.
7.
Цветочницы с букетами цветов
Твоих любимых, как напоминанье.
Дарить цветы я был всегда готов.
Теперь же вид их – повод для страданья.
8.
У телефонных будок странный вид.
Крючки от трубок смотрятся вопросом.
Куда звонить? Вопросам нет износу,
Но автомат с ответом не спешит.
9.
Воспоминаньем сладостных ночей
Затоплен я, как лавою Помпеи.
Застыло всё. Я без тебя ничей.
И без тебя воскреснуть не сумею.
10.
Твой свет и тень теперь и навсегда
Лежат на мне. Как зебра полосатый,
Я пронесу теперь их сквозь года.
И для меня они дороже злата.
11.
Я передать словами не могу,
Как жизнь моя трудна не понятна.
Она – костер, горящий на снегу.
О, Суламита, возвратись обратно!
Я без тебя сгорю в огне костра,
Когда пойму, что ты ушла навеки.
Не доживу я даже до утра.
Чужие люди мне закроют веки.
12.
Ты для меня, возможно, умерла,
Но ты бессмертна, как огонь и пламя.
Костер как будто догорел дотла.
Но вспыхнул снова. То же будет с нами.
13.
Ты для меня не можешь умереть.
Как и праматерь, чьё взяла ты имя.
Давид сумел тогда его воспеть,
А ты спасти поступками благими.
14.
О, Суламита, как тебя забыть!
Скорее дождь пойдет обратно в небо,
И перестанут волки ночью выть
А нищий не мечтать о ломте хлеба.
Мою любовь и радость прежних дней,
Всегда я помнить буду Суламиту.
Мечтать я буду только лишь о ней
И песнь сложу, коль стать смогу пиитом.