В процессе полёта
тенёта воздушных полков
Сливались в поток –
за гонцом появлялся гонец –
Процентом потери артели ткачей-пауков,
Трепавших в волокна,усердствуя,
лён-долгунец.
Тончайшие нити, отбросив в отходы костру,
Стремились к закату.
Но многие в жухлых стеблях
Плутали и путались.
Жались туманы к костру
И, чуть отогревшись,
селились в холодных полях.
Близняшками-братьями,
схожими в профиль и в фас,
Меняли друг друга короткие осени дни.
Я кушал котлету,
но не "де воляй", как у вас,
А из геркулеса, капусты
и прочей хе… –
«Каклету», как лето горячую, из термоска.
И глазом фиксировал каждую новую нить.
Ушедшее лето – о нём не утихла тоска
В бесильном бессилии
что-либо вспять изменить.
И блеск паутины тянулся
как смолкнувший звук
Серебряной silenzio*
томной гитарной струны.
Фантомом фотонов; иллюзией пальцев и рук,
Сошедшей из сферы,
где властвуют прошлого сны.
Где – та гитаристка, и где – та гитара…. Увы,
Мы больше не встретились:
кончился наш разговор
На плитах гранита под шорох и плески
Невы
Под странно волнующий,
чувственный их перебор.
*Силенцьо – тишина