Катя, послушай, мир устроен гораздо проще:
все мы пришли сюда будто бы на трибуну,
где друг над другом в тайне ропщут,
а захотят - и в морду плюнут.
Катя, им подавай только хлеба и зрелищ,
ходи пред ними, извернутой наизнанку,
до того эти нелюди, Катя, остервенели,
что тут судья и таджик, что крутит баранку,
и новый гений, и престарелый товарищ Графский,
и все что-то значат, уникальны и нерушимы;
им все людское теперь - наивные сказки,
вершины, Катя, отныне и не вершины.
Не лей, девочка, слез по недорослям и негодяям, не трать понапрасну времен и сил. Катя, если нужно, стреляй в упор, позволенья не ожидая. Помни: все наши места на трибунах - ямы из-под могил.