Банка пива в руке. Мутный взгляд.
Поутру бодрит опохмелка.
Лет тринадцать на вид. Говорят
О таких у нас: скороспелка.
Через слово похабнейший мат.
Все подвалы в округе стали
Полигоном, где много щенят
На тебе свою прыть испытали.
Ты не ведаешь, что значит «срам».
И какой же ты мамкой станешь?
К тридцати развеселым годам
Расплывешься квашней и увянешь.
Или раньше от чьей-то руки
Успокоишься в драке пьяной.
А весной расцветут васильки
Над могилкою безымянной.
На руке пара темных следов.
Шприц спасет от любой печали…
Ты прости, дочка, нас дураков,
Что ТАКУЮ СТРАНУ просрали.
Где не шел брат на брата войной
Не спивался народ без меры.
И не рылись в объедках зимой
По помойкам пенсионеры.
Мы не ведали там о бомжах,
Наркоте, педофилах, борделях.
И не в сказочных замках-дворцах,
А в СИЗО бандиты сидели.
Вот уже двадцать три года, как
Оболгали ее и распяли.
А над тем, что осталось, свой стяг
Алчность, Похоть и Ложь подняли.
Были прежде у нас времена
Тяжелее и голоднее,
Но не знала родная страна
Ни растленней времен, ни подлее.
Вновь кружит над тобой воронье.
Солнце черное в небе синем.
Обожженное сердце мое,
Скороспелка моя, Россия.