Рассвет, невысказанный вслух,
кладёт на музыку пастух —
в груди теснится.
Упрямый воздух прян и сух;
кричит разбуженный петух —
немая птица.
На это смотрит с высоты
(барух ата — Господь и ты)
весь мир надлунный.
Пастух поёт из пустоты:
по праву высшей правоты
сцепляет струны.
Тот, на кого нисходит свет
и клином сходится на нет —
тот не споткнётся.
Пастух поёт, пасёт поэт,
с пращой прощается атлет —
кто остаётся?
Как ты запомнишься? — для них
твой голос отзвучал и стих,
заснуло стадо.
Рассвет, положенный на стих,
как был — остался для двоих:
других не надо.