Под кашляющим светом старым ржавым фонарем
Кружилась неказистая совсем пылинка.
Выписывала пируэты августом и февралем,
В его оранжевых лучах была то мошкой, то снежинкой.
А он бронхитом электрическим давился , стоя на ветру,
И потихонечку туда-сюда шатался, словно пьяный.
Она ему рассказывала про странности, про радость и тоску,
Про окна чьи-то, про Луну, про младшую его сестру – энерголампу.
Она порхала мотыльком в ночи,
Но лишь его огонь был для нее безвреден.
Она ему рассказывала как выпь кричит,
Она шептала, что двор их – бесконечен.
Они вдвоем смотрели в окна тем,
Кто чай садился пить с малиновым вареньем,
Кто горькой избавлялся от проблем,
Невнятно бормоча под нос стихотворения.
Они глазели на бродячих псов,
Что, хвост поджав, поскуливали тихо.
Они свидетелями были странных снов,
Они сюжеты их закручивали лихо.
Пылинка временами улетала вдаль
За неизведанным, загадочным и новым,
Но возвращалася всегда туда, где был ее фонарь,
На ржавую его макушку опускалась и про все рассказывала снова.
И так за веком век и за витком виток,
Минуя Вечность, словно небольшую лужу,
Не прерывался никогда естественный поток:
Она рассказывала, он – стоял и слушал.