Не приобрели новый iPad? Для чего же тогда живёте?
Любите чистоту? Вы не толерантны к грязи.
Загодя за счёт наворованного обустрой «тёплое местечко», долго и настойчиво осмеивай, очерняй и проклинай его, чтобы потом спокойно уехать туда жить.
Пока существуют олигархические кланы (под сетью ТНК), всякая борьба – лишь обслуживание их интересов посредством продуктов выделительной системы – политиков. Нетленна колода в руках кукловода, ведь «пушечного изобилия» не избыть…
Да «здравствует» царство нефтегазовых труб, в котором простые люди – изоляционный материал.
Трансгуманизм во имя «избранных паразитов».
Великий раскол и иллюзия ирредентизма.
Многополярное однообразие на фоне онкологии сознания.
«Смыслы» забродившей эпохи
Улица.
Вороны тело клевали, стая,
Пришлого календарь листая.
Круглое ночь отплясало
Хохотом рыжих русалок.
Ноги со стула – чья-то дочь в прошлом,
Не помогли «мудрости» Ошо.
Колесо скатилось с горы
Подрумянившимся вторым.
Только плоть обрело чадо – сдохло.
Планы глядели цветком сохлым.
Слепком забытых улыбок
Мечены бытия глыбы.
Шаг. Выстрел. Погружение в бездну.
Ваш проездной, будьте любезны!
Свежего мяса с костями
До остановки растянут.
Пёстрого месива калейдоскоп.
Зов обречённых залей тоской,
Опустошённый системой.
В сговоре ангел и демон.
Радостно ему одному, чудно.
Где-то в кармане денёк судный
Кладбищенскою мукою
Молитвы-свечи укроет.
Мельницы отлажены на века.
Сам сыночек хлебцы выпекал,
Вместо специй клал домыслы,
Раздавал щедро добрым-злым.
Горки банкнот родство победили.
Куплен любой царством рептилий.
Святости песенка спета –
Невозмутим Дом Парето.
Капищем смеха волхвов сожжённых
Крошатся злата лживые жёны.
Технопротезами взяты
В рабстве ликующих клятвы
Новому мороку – всё тому же.
(Веданья ток вещами нарушен).
Всякую «особь» взвесил он
Кровью империй. Весело!..
Жаждет славянской, да не в графине.
Сценок проклятых знакомый финиш.
Из шеи смелее, сударь,
Пренебрегая посудой!
Кто воскресит зимовейских братьев?
Князя обитель привычно брать им.
Цепи покорных разрушив,
Соколом вырвутся души.
Сбудется!!!
****
– Подобно навозным жукам? Забавно! – воскликнул зеленоглазый в одеянии соответствующего цвета. – Диспозиция «верхних эшелонов»? – спросил он, посмотрев на деревянный стол.
На нём стояли шахматы из слоновой кости (белые) и оникса (чёрные). С одной стороны – семь чёрных и восемь белых фигур, с противоположной – восемь чёрных и семь белых. Оба короля отсутствовали. Слева от доски – небольшой флажок в форме треугольника с надписью «Скрижали Джорджии», справа – на белом шёлке огромный чёрный алмаз.
Прочитав взгляд собеседника, гость осторожно приподнял доску с фигурами: под ней на большом листе маленькими буквами с наклоном в левую сторону «таилось» слово «традиция».
– А на десерт – в центре?
– Что угодно, банка газированной отравы, например, но мы люди культуры красоты и смыслов, вследствие чего сделаем так.
Говоривший достал из кармана красную бархатную коробочку, открыл её и положил на самую середину доски содержимое – удивительную бабочку с капельками на крыльях.
– Аурелиане сгорели бы от зависти, как впрочем и видимые «братья меньшие» не пожалеют большую часть состояния ради обладания таким чудом, живым которое видели только двое. Мы называем это «Слёзы начала».
– Тонко. Отцы-основатели устно утверждали такие возможности. Образ неодолим никем и ничем!!!
– В каждой букве и цифре приютилась темница круга, подпитка кабальная. Этого достаточно.
– Даже скучно отчасти. Такие карусели после укоренения и расслоения «четырёх иллюзий на одном поводке»!.. Они когда-нибудь прозреют?
– Скорее явится второе Солнце. Вкусившим манипулу ягод тисков не дано взлететь к вершинам разума.
Улыбки гуляли по лицам. Средний палец и мизинец левой руки поднялись вверх, указательный и безымянный, чуть согнутые и соединённые, образовали триаду прикосновением к ним подушечки большого пальца. Гость изобразил то же самое правой рукой.
– Наша организация присутствует на других планетах? Самое «сакральное» для меня.
– Геометрия проявится всюду в той или иной форме, а для контроля всецелого достаточно изобрести циркуль.
Зеленоглазый зеркально повторил ритуал: поднял чашу с прозрачной жидкостью и тремя зелёными листиками (один наверху, два – на дне), сделал пять небольших глотков.
Живой искристый продолжительный смех напоил безмятежную залу…
А на открытом воздухе вызовом заходящему Солнцу, точно переливающееся в бурлящем котле варево, брали пространство в плен звуки-вихри начала завершающего действия «Валькирии» Рихарда Вагнера.