Я тебя полюбила в канун моего полнолуния.
Под глазурью ночной тишины и светящихся скал
Ты таил свой измученный нрав и звериный оскал,
Ты кричал, что устал от больного людского безумия,
Что меня ты
одну
беззаветно
и долго
искал.
Мы сошлись под луной - грозный волк и чудная изгнанница...
Но толпою за нами бежал разъяренный народ.
"Ведьму выкинем в море!
Чудовищу
вспорем
живот!
Выжжем память,
поможем богам
от уродов избавиться,
предадим их останки огню
у тюремных ворот!".
Я исчезла под белой плитой кисло-сладкого клевера,
Ты зарылся в тумане домов и боялся дышать.
А над нами гудела крестами духовная знать,
И надеялась, и сомневалась, и отчасти верила,
Что сумеет проклятых чертей кадилом покарать.
С тех времен мы зашиты бинтом люциферовой мумии.
Наш бальзам - это магия слов и живая вода.
Наши души забили слюдой в суете города.
Я тебя полюбила в канун моего полнолуния.
Кто полюбит
тогда -
не разлюбит
уже
никогда.