ПРИЛОЖЕНИЕ К 1-ОЙ ЧАСТИ ПОВЕСТИ
ВОЛГА И НЕВА.
РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ
СТИХИ ИЗ СОЖЖЁННОЙ ТЕТРАДИ АСИ ТИШАКОВОЙ
1972 - 1973год
Ладонь
Твоя ладонь была узка, как на иконе,
По ней пыталась я судьбу
свою прочесть.
Так, наклонясь устало, видят кони:
Плывёт их отражение в ручье.
***
Любимый мой, моей звездой
В ночи бездонной и пустой
Тебя назвать? Но этих слов
Красноречивее любовь.
Удач привет, моих побед
С тобой пришедший чудный свет...
Лишь быть прекрасною с тобой,
Любимый мой!
***
Рассвет так призрачно прекрасен,
Что страшно нам его вспугнуть,
И день грядущий – вечный праздник,
И он не может обмануть.
Шурша в своих уютных тапочках,
Уходит ночь в свой дом извечный,
И на твоих щеках, как бабочки,
Вспорхнут ресницы мне навстречу.
***
Потеряешь счастье,
Не зови назад.
Ты встречаешь часто
Серые глаза?
Никому не ясно,
Где те берега,
Но своё ты счастье
Не уберегла.
Сказка о маленьком принце.
Он был тихим маленьким принцем,
Он пришёл из своего мира,
Он любил звёзды и ночное небо,
Он был грустным и странным.
Он повёл её в свою сказку,
И раскрыл ей все свои тайны,
А ей было легко и весело
Скользить по отражениям звёзд.
Она улыбалась странному принцу,
Она не понимала его.
Она была принцессой другой сказки.
И когда они дошли до звезды,
Белой и таинственной,
Она засмеялась, увидев бабочку,
Она вспомнила золотую реку,
Весёлых птиц и прозрачное небо,
И побежала,
перепрыгивая через звёзды, назад.
Лицо принца было лунным и нежным.
Он набрал букетик первых звёзд
И бросил их в золотую реку.
Он был принцем другой сказки.
***
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне
Не так, как за делами и годами:
Застынешь с удивлёнными глазами,
Так утром мы глядим на первый снег.
ТРИДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
СТИХИ АНАСТАСИИ СЕРГЕЕВНЫ ТИШАКОВОЙ
2002 – 2007
***
Кого-то долго узнавать,
А с кем-то быть родным по крови.
Так почему в душе и слове
Плетут сомненья кружева,
Чуть различимые в узоре
Хитросплетений и интриг,
И в нашем изумлённом взоре
Мигая, гаснут фонари?
***
Ты снова без устали меришь шагами
Свой дом, завывает за окнами ветер,
И слышно, как между двумя берегами
Пространство реки, самой главной на свете,
Течёт. Это Волга, конечно же, Волга…
Постой, я хочу на тебя наглядеться!
Мы оба прожили в разлуке так долго,
Куда же теперь друг от друга нам деться?
Постой, погоди же, не множь расстоянье
Своими шагами, не бойся разлуки!
Она лишь лекарство от сплина и скуки,
Она – это наше с тобой достоянье.
Такая судьба: две реки, два вокзала,
Две жизни. А звёзды горят, словно свечи.
Меня ты не слышал? «Ты что-то сказала?», -
И руки твои мне ложатся на плечи.
«Ты правда вернёшься? Ведь ты обещала.
Я знаю, как трудно тебе оторваться
От жизни, в которой душа обнищала.
Но самое главное, слышишь, не сдаться!
Решили, и значит, нелёгкое дело
Мы будем с тобой совершать постепенно.
Я знаю тебя очень сильной и смелой.
И помни: нас двое теперь во Вселенной!».
Так было уже, только жаркое лето
Теперь обернулось в дождливую осень.
И снова непросто решиться на это,
Такое простое решенье вопроса.
Часы отбивают размеренно время,
Часы и минуты, часы и минуты…
И вот мы у двери, одеты, обуты,
И собраны вещи, а время не дремлет.
«Ты мне обещала, что будешь беречься
От новой простуды, тоски и печали».
Стояла и думала: можно ль отречься
От счастья, которое мне обещали?
Так просто, когда ты со мною, так сложно,
Когда я одна против всей круговерти.
Я знаю, что вместе нам быть невозможно.
Но нас не разлучит ничто, кроме смерти.
Подумала так, и сейчас же заныло
В груди: я не в силах с тобою расстаться!
Мы встретились взглядом: «Ты что-то забыла?».
А сердце стучало: «Остаться, остаться!»
Остаться! А кто умирающей маме
Поможет? А кто будет сыну подмогой?
Я помню: светила звезда над дорогой.
Мы шли на вокзал. Так решили мы сами.
Пусть время уходит, оно бесконечно,
Когда больше нечего ждать, больше не с кем.
Решились проблемы, но счастье не вечно.
Все наши причины лишь кажутся вески.
Ты мне говорил про печаль и простуду,
А сам не дождался меня во Вселенной!
Беречься тоски и простуды не буду.
А встретимся мы всё равно непременно.
2003
***
Дом навис надо мной, где кончается дом,
Начинается брюхо продавленной тучи.
Хорошо за стеной, хорошо за углом,
Там, где клевер и солнце, значительно лучше.
Боль сперва растеклась, всё заполнив кругом,
А потом собралась в самом центре артерий.
Тишина возле глаз, тишина за окном,
Тишина жизнь калечит. Довольно мистерий!
Нужно боль переждать, затянувши узлом,
Я сдавалась без боя, мучительно странно.
И когда, наконец, завершится излом,
Мы как будто разъедемся в разные страны.
Чем закончится всё – эта боль, этот мрак?
Вой в норе, где подранком забилась волчица.
Снег нору заметает, под снегом дыра,
Свет и воздух в дыре, время бешено мчится.
Пусть столетние ели гудят, как столбы,
И сочится из раны сукровица долго,
Тяжело не до смерти, и хочется быть
Терпеливей волчицы, бесстрашнее волка.
2003
Хризантемы
Памяти дорогого друга
И всех ушедших посвящаю…
Пора любимых мною хризантем!
Их горький запах для меня услада…
Давайте не касаться этих тем,
Когда вокруг осенняя прохлада,
И воздух чист, как мытое стекло,
И запах листьев, свежести и дыма.
Мне говорят: «Ты слишком нелюдима».
Но время встреч ещё не истекло.
Как близко подступили небеса!
И далеки, как горные преграды.
Светло и пусто, дождь на волосах,
И листья клёна сбились у ограды.
Среди могил неведомых идей
Теснится строй, торжественный и строгий.
Среди могил любимых мной людей
Дожди и листья падают под ноги.
Я прихожу сюда не ради встреч.
Я лишь хочу теперь суровой данью
Почтить то место, что должно сберечь
Покой их душ грядущему свиданью.
Меня манят прекрасные черты
Нетерпеливо прерванных движений.
Мой строгий друг, мой гений простоты,
Меня спасал от прошлых унижений.
Какая злая, глупая стезя
Идти дорогою вражды и бойни!
И вот теперь не верить мне нельзя,
Когда сказали: «Милый твой – покойник…».
Кто упокоить мог его черты
И сердце, близкое с моим, навеки?
Мне отвечают: «Ты, и только ты,
Забывшая об этом человеке».
Ах, мне ли было забывать его?
В пожаре дней очнулась, но могила
Дала приют для друга моего,
Она, не я,
а я
его любила…
Среди дождя, листвы и хризантем
Моя печаль отчаяньем чревата.
Стою одна, утешенная тем,
Что он сказал бы: «Ты не виновата».
Вдруг опьянило запахом волос,
На лоб упавших прядью шаловливой.
Мне всё же сладкой болью довелось
Напиться с губ его, и стать счастливой,
Коснуться грани, хрупкой, как стекло,
И быть пронзённой нежностью горячей.
Но если время встреч не истекло,
То как же стать могло у нас иначе?
Дождливых дней нам не вернуть назад.
Уже зима метёт позёмкой белой.
И на меня глядят его глаза
Торжественно, и празднично, и смело.
Я буду странствовать по той земле,
Где мы могли ещё найти друг друга
До той поры, пока в рассветной мгле
Укажет путь к нему ночная вьюга.
2003
***
Парит несмелая весна,
Не опускается на землю.
Но всё уже не спит, а дремлет,
А скоро будет не до сна.
Нахлынет мощная волна
Дождя, и трав, и ароматов.
И вот тогда: пришла весна!
Как ждали мы её когда-то…
2005
Лель
Звенящая в лесу свирель,
И птичий гомон на рассвете.
А правда ль, белокурый Лель
Был за Снегурочку в ответе?
В его пылающий костёр
Легла души её прохлада,
Как нежность маленьких сестёр,
И всхлип ответный: «Здравствуй, Лада!»
Зачем она была добрА?
И давит сердце душный морок:
Вся из живого серебра,
Она растаяла так скоро.
Восстань же в зареве костра
Молочной белизной берёзы!
Но, из живого серебра,
В огонь её прольются слёзы.
То по кудрявой голове
Ладонь скользнула, или ветер
Прошелестел в густой траве:
«Лель, самый ласковый на свете…»
Уже у Леля в бороде
Искрится серебристый иней.
«Где Ладушка моя?», - звезде
Кричит он снова ночью синей.
По телу пробежал мороз,
А сердце греет то же диво –
В сиянье предрассветных рос
Её молчанье так правдиво.
1995
***
Сегодня, под примятою дождём
Листвой, укрывшей зимние постели,
В едва приметных впадинах земли
Я находила жёлуди, ростки
Их были красноваты и упруги,
И прочно уходили вглубь земли
Залогом будущей и настоящей жизни.
Я думала о смысле бытия.
Под запотевшим слоем прелых листьев
Вспухали влажно зрелые плоды,
Взрывая щели тесных оболочек,
Ища корнями почву, до зимы
Намереваясь в ней успеть прижиться
И возродить былую связь времён.
Не это ли закон всего живого,
Таинственное право бытия
Быть повторённым вопреки уходу
Из света в тень, и зов природы внять
Стремленью к бесконечному движенью,
И очевидность вечной жизни тех,
Кто прорастает в цикл очередной.
2006
Баллада о Крестовом Короле.
Расскажите мне, четыре масти,
О моём Крестовом Короле.
О дороге, о марьяжной страсти,
О полёте ввысь и о земле.
Печь чадила, древняя усталость
Замедляла времени разбег,
Отсвет раскалённого металла
Петухом метался по избе.
Вот бы жизнь протусовать перстами,
Как колоду карт в тиши ночей!
Как припал медовыми устами,
Как ушёл, по-прежнему ничей…
2005
***
Я пришла без спросу, и стою одна,
Моему вопросу вторит тишина.
Всё, как было прежде, только нет людей,
Их моей надежде не найти нигде.
И как будто ниже стали потолки.
Я внезапно вижу взмах твоей руки –
Быстрое движенье, лёгкий силуэт…
Это ли спряженье прежних дней и лет,
Образов и звука голоса, как встарь?
Счастье или мука – прежние места?
Всё, как раньше было, и навстречу мне,
Будто я забыла, силуэт в окне…
2007
Зазеркалье.
Мы в чьём-то зеркале остались навсегда
В плену у Зазеркалья, это странно.
И в серебристом отблеске туманно
Пространство, как озёрная вода.
Там, в Зазеркалье, всё наоборот,
Непостижимо смещены понятья:
Мы можем видеть задом наперёд
В нём наши спины, головы и платья,
Хотя глаза обращены в глаза,
Иначе не увидеть отраженья.
Пол оборота спереди назад
Дополнят силу воображенья.
Чтоб правой левая рука была,
(Там левая рука напротив правой),
Я совмещу ладони у стекла,
Своей недетской смущена забавой.
И вот перемещается кольцо
На руку правую, де-факто иль де-юре,
Светлей и строже видится лицо,
Стройней и выше кажется фигура.
Все зеркала, как водится, лгуны,
Их бесконечны в множестве манеры:
В одних все отражения длинны,
В других растянуты в боках без меры.
Я в этом старом зеркале бледна,
И волосы мои темней, и всё же
Оно правдиво скажет: «Ты одна».
Но сделает меня чуть-чуть моложе.
На дне пространства тёмного стекла,
От слоя верхнего до амальгамы,
Хранятся отраженья без числа
Прапрадедов, дедов, отца и мамы,
Меня, от детских лет до наших дней,
Моих мужей, мужающего сына.
Однажды в Зазеркалье, как во сне,
Привиделся любимый мной мужчина.
Он не был здесь. Но образ сей могло
Со дна хрусталиков души и зренья
Отбросить на зеркальное стекло,
Случайно, как в сюжет стихотворенья.
2007
ИЗ ПИСЕМ НИКОЛАЯ НИКОЛАЕВИЧА.
2002 – 2003 год.
***
Достав крючок вязальный,
Ты принялась вязать.
В окне галдёж вокзальный.
А где твои глаза?
Я так хотел надолго
Запомнить этот взгляд,
Летящий по – над Волгой
Ко мне, сюда, назад!
Но вот гудок последний,
И тронулся состав.
Какие это бредни -
Разлука, мол, проста.
Я шёл за тем вагоном,
Пока хватало сил,
И с лязганьем, со звоном
Тебя он уносил.
Взглянула ты, я понял,
Что ждёт тебя Нева.
Лицо, от слёз слепое…
С вязаньем ты права -
Оно тебя спасало
От горечи разлук.
А мне недоставало
И глаз твоих, и рук.
2002
***
Я еду к любимой моей в Ленинград.
Ты рада? Ещё бы, я сам очень рад.
Там славная, кажется, нынче погода,
Я еду к тебе, не прошло и полгода.
Я так торопился к любимой поспеть,
Что куплен заранее мною билет,
Уложены вещи в дорожный баул,
Я нынче устал собираться, заснул,
И видел сквозь мглу, расстоянье и снег,
Как милая спит, улыбаясь, во сне…
Пора просыпаться, в дорогу пора!
Я еду к любимой моей в Ленинград!
2002
***
Меня под утро разбудил звонок.
Приехала любимая моя?
Бегу к дверям, почти не чуя ног -
За ними пусто. Но опять звонят.
Спросонья я не понял, телефон
Звонит? То, верно, милая моя?
Но - гулкие гудки, и в микрофон
Напрасно я кричал: «Иду встречать!».
То был будильник, мой заклятый враг,
Он спящего меня обворовал.
Иду к нему, чеканя гневно шаг:
Немедля в печь, к берёзовым дровам!
Чтоб не дразнился больше по утрам,
Я так его, беднягу, костерил!
(Прошу прощения у милых дам).
Но кто-то в дверь мне тихо позвонил...
2002
***
Дымок от папиросы
Плывёт, такой белёсый…
А в доме стало пусто,
Как ночью на дворе.
Молчит в окне скворешня.
Нам птиц дождаться вешних,
Потом тебя, конечно,
Тебя – ещё важней.
2003
***
Вернётся золотое лето,
И брызнет солнце через край.
Всё дальше движется планета,
Ты не брани её за это.
Сегодня – то же, что вчера.
И, как в жару у водопоя
Напиться тянется зверьё,
Так я живу: то встреч с тобою,
То писем жду я с поля боя.
А время движется вперёд.
Твои дела, твои заботы -
Всё непреложно, как закон.
Я не ропщу, о что ты, что ты!
Но гонит вечер от дремоты.
Посмотрим, что подарит он.
И письма с каждым днём короче,
И телефонный разговор,
Как будто говорить не хочешь.
А мне молчать уже нет мочи,
Как будто я – нежданный вор.
Молчу. Мои упрёки грубы.
Но ты пойми меня, мой друг,
Я стал забывчив: руки, губы…
Я всю тебя отдал. Кому бы?
Об этом думал поутру.
Я знаю, ты не сможешь бросить
Тех, кто нуждается в тебе.
И дым летит от папиросы,
И хочет заслонить вопросы
О времени и о себе.
Позволь мне хоть такую малость:
Мечтать у тёмного окна,
Что ты со мною не рассталась,
И, если бы смогла, примчалась
Ко мне на вечны времена.
Я перечту и не отправлю,
К чему сейчас мои стихи?
Я с ожиданьем долгим справлюсь.
Те, кто не верит, те неправы,
И мы простим их за грехи.
Но прилетай хоть на минуту,
Когда придёт в сады весна!
Твоё лицо развеет смуту,
И я уверюсь в ту минуту,
Что больше всех
ты мне нужна.
2003
***
Мой светлый ангел, где же ты?
Мечты, мечты, одни мечты…
Как будто старое кино
Кручу на «видике» давно.
Там, где играют нежный блюз
О том, как я тебя люблю,
Я в уличном кафе сижу
И кофе медленно цежу.
Спешат прохожие, и там,
Среди людей, моя мечта,
Поверить я почти готов:
Мелькнёт сейчас твоё лицо.
Кафе пустеет на ветру.
Завалит листьями к утру
Столы и стулья, весь уют
Ночные ветры разобьют.
Но верю я, в один из дней
В туманном свете фонарей
Дорога нас с тобой сведёт,
И что-нибудь произойдёт…
2003
***
Как удержать тебя мне от прощанья?
Ведь ты уже уходишь от меня.
Спеши! Я возвращаю обещанья.
Горит любовь, в ней ты и я,
Как мотыльки, горим, сгорая…
Плесни воды, моих не хватит слёз,
Чтоб загасить огонь. Ты, улетая,
Махни крылом,
чтоб ветер грусть унёс…
2003
***
Прощай, живи, пусть не тревожит
Тебя, мой друг, печаль моя.
Мы до того с тобою схожи,
Что до сих пор не знаю я,
Как это может воплотиться
В обыкновенный разговор.
Как медленно земля вертится!
Я тать в ночи, багдадский вор,
Я украду тебя и буду
Один тобою обладать!
Но на земле нет места чуду,
Когда там властвует беда.
Прощай, живи, мы будем рядом
С тобою до скончанья дней.
Скажи, что ничего не надо,
Моя печаль, моя отрада…
Так будет всё - таки верней.
2003
© Copyright: Серафима Лежнева 2, 2013
Свидетельство о публикации №213120802240