-Какая из водных стихий может сравниться по мощи с Самим Океаном? Никакое море ему и в подметки не годится. Океан - это разгул стихий, высокий скалистый берег, галдящие птичьи базары, серые, мрачные волны, которые долбятся в этот скалистый берег. Это – грохот прибоя, водопад брызг. Это - такое, такое...
Так думала я, пока Пётрик мчал нас с ветерком по какой-то (используя нашу терминологию) проселочной дороге из Онфлёра в Трувиль на берег Ла-Манша. Если честно, то я раньше особо об океанах никогда и не думала, но тем не менее, когда-то в воображении сложилась именно такая суровая картинка океанского побережья, и сейчас она упорно лезла в голову.
А пока мы ехали к самому краю Старого Света, обрывающемуся в океанскую бездну, у нас было полчаса, чтобы напоследок налюбоваться прибрежной зоной. И эти полчаса пролетели, как миг.
Дорога, над которой шатром смыкались кроны деревьев, петляла по относительно высокому берегу пролива, и иногда в просветах среди листвы вдалеке мелькала его серая гладь.
Но сейчас было не до этого "вдалеке". То, что открывалось под носом, было поистине живописно. Я опять металась с одной стороны автобуса к другой,чтобы запечатлеть какие-то, ну, очень французские пейзажи. К сожалению, Пётрик ехал так быстро, а дорога так сильно петляла, что снимки получались смазанными. По краям дороги стояли старинные особнячки, в основном двухэтажные, с решетчатыми ставнями на окнах, со стенами, увитыми виноградом и розами, с низкими заборчиками или вовсе без них. Домики то сбивались в кучу по два-три, то стояли в гордом одиночестве. На небольших лугах паслись лошади и овцы. Несколько коров рубенсовских форм, разлегшихся на пригорке, томным взглядом провожали автобус. И среди всего этого благолепия практически не было ни людей, ни машин.
Через полчаса показался Трувиль, и мы спустились по его улочкам вниз на набережную.
Два курортных городка-близнеца, Довиль и Трувиль, находятся на берегу пролива Ла Манш по разным берегам речки Тук примерно в 200 км от Парижа.
Довиль является самым популярным и фешенебельным морским курортом Нормандии. Он более элегантный и сдержанный, чем Трувиль. Шикарные песчаные пляжи и чудесные панорамы привлекают сюда парижскую аристократию и богему уже два столетия. Именно здесь Коко Шанель открыла свой первый бутик, здесь она ввела моду на загар и купание, считавшиеся до нее чем-то неприличным. Но и сейчас купание здесь не самоцель. Главное - выгулять по деревянному променаду наряды и с достоинством проиграть в рулетку пару миллионов.
Но, тем не менее, и в Довиле и в Трувиле остались пляжные кабины в стиле арт-деко. Кабины именные. На них до сих пор красуются имена звезд, за которыми кабины были закреплены. А мне они почему-то напомнили стойла лошадей на ипподроме.
Всё это больше относится к Довилю.
А вот Трувиль более демократичный. На его-то набережной мы и остановились. Городок совсем маленький. Справа вверх карабкались уже ставшие привычными узкие улочки. В самом низу располагались старинные отели, стоящие "одной ногой" на пляже. Вдоль отелей протянулся дощатый променад (тот самый - для выгуливания нарядов).
Наташа давала ориентиры:
-А теперь, друзья, посмотрите налево. Это здание трувильского казино. Ему почти двести лет. Здесь проводят время в основном французские пенсионеры. Но для нас оно интересно не только возможностью проиграть последние 100 евро, но и бесплатно посетить туалет в недрах его роскоши.
Мы вышли из автобуса, обогнули казино-туалет, и оказались на пляже. На океанском пляже. Взгляд, заметавшийся в поисках сурового бушующего океана, бесстрастно накатывающего волны на это гнездо роскоши и порока, нашёл только маленькие фигурки людей, очень-очень далеко бродившие по щиколотку в какой-то спокойной луже, растёкшейся до горизонта.
-Ну, здравствуй, Океан. Оказывается, вот ты какой...
-Друзья! Сейчас отлив. Расписание отливов-приливов висит на променаде, но я в него не заглянула, и поэтому сказать, когда начнется прилив, не могу. Но предупреждаю, что прилив идет со скоростью 12 км в час, и вода в том месте, где мы сейчас стоим, поднимется метра на два, что видно по тине на волнорезе из валунов - оптимистично объявила Наташа, и, как утка утят, повела группу обратно к цивилизации, вышедшей из этого океана.
А мы с Олей и еще одна пара вдруг ощутили себя себя Жириновскими и решили махнуть на цивилизацию рукой, чтобы обязательно замочить ноги в океане. Про себя я прикидывала, в какую мочь надо будет бежать, если начнется прилив. Немного успокаивали несколько аборигенов, спокойно мочивших ноги в вожделенной дали. Они-то наверняка знали расписание приливов.
В общей сложности от променада до воды мы шли 20 минут, собирая по пути ракушки со дна Ла-Манша, которыми я теперь иногда шуршу, сидя за компьютером. По пути попался один краб и один абориген мужского пола. Он насобирал полведра каких-то морских гадов, как те женщины с памятника в Онфлёре, и теперь топтал их на наших глазах в ведре одной ногой, обутой в высокий резиновый сапог, видимо, чтобы гады сдались и открыли створки.
А мы, четверо Жириновских, зашли по щиколотку в океан и немного помутили его воду.
Путь обратно показался короче, а, может, мы просто быстрее шли, так как постоянно непроизвольно оглядывались, боясь погони обманчивого океана-лужи. К тому же на юге из драных черных облаков слепилась туча и начала сверкать молниями.
Рядом с променадом за заборчиком старички в грязных подштанниках по колено катали какие-то металлические шары по песку. Я предложила незамужней Оле:
-Давай посмотрим. А вдруг это те самые скромные французские миллионеры, и ты через полгода окажешься хозяйкой одного из особнячков, увиденных по дороге.
Обрати внимание вон на того квадратного мужчину с сигарой во рту и в ковбойской шляпе на резинке, из под которой брутально торчат седые длинные космы.
Но Оля, мало того, что категорически отвергла предложенного мной колоритного ковбоя, еще оказалась бессеребреницей и патриоткой, а потому мы, повернувшись к старичкам спиной, наперегонки с тучей отправились к казино, то есть, к туалету.
Импозантная охрана в черных костюмах любезно пропустила нас, велев мне снять с груди фотоаппарат. Стоящие дальше за стойками элегантные девушки запросили наши паспорта, после чего мы были допущены внутрь. Внутри было роскошно и богато на наш провинциальный взгляд. Почти все игровые автоматы были заняты французскими бабушками и дедушками. Пенсия жгла им руки так же, как мне сейчас жег руки фотоаппарат, даже через пакет, куда его пришлось засунуть по требованию охраны. Пройдя, как зайцы на охоте, зигзагами через всё здание, в дальнем углу мы обнаружили туалет. Я почему-то и там ожидала великолепия, например, какой-нибудь лепнины на унитазе, плафонов с ангелами или хотя бы "писающего мальчика". К удивлению, туалетная комната выглядела проще, чем на некоторых санитарных остановках на автобанах. Зато из открытой двери открывался тайный ракурс на всё это заведение вместе с пенсионерами.
-Оля,- простонала я - Я сфотографирую.
Но мудрая и рассудительная Оля отчеканила:
-Вон там - камера. На нас направлена. Лучше не рисковать.
К автобусу подходили под первыми каплями дождя. Но когда проехали Довиль, дождь закончился, и прямо по нашему курсу засияла всеми цветами яркая полукружная радуга. Так красиво нас провожала Нормандия.
Мы сидели притихшие после столь насыщенного дня. Наташа поставила фильм "Французский поцелуй" - легкую мелодраму, снятую на фоне шикарных парижских видов и каннского отеля на набережной. Так сказать, повторение пройденного.
А после фильма под французский шансон мы подъезжали в сумерках к Парижу. На переднем сидении на фоне лобового стекла вырисовывались профили Мариуша с женой. Имея трёх детей и солидный семейный стаж, они сидели и бессовестно целовались. И это вместе с мелькающими за окном предместьями Парижа и звучанием шансона выглядело как-то очень гармонично.
Сегодня была наша последняя ночь в Париже. Пить почему-то больше не хотелось. Хотелось поехать на набережную Сены, побродить по неярко освещенным бульварам. Но моего желания никто не поддержал, а одна я не решилась пуститься в ночную авантюру. Было грустно, и спать не хотелось. После полуночи за окном началась какая-то пальба и вопли. Боже, мы вернулись в Испанию? Как выяснилось утром, закончился футбольный матч между Россией и Алжиром, и алжирцы так бурно праздновали ничью, перегородив Переферик, что-то круша и из чего-то стреляя. Может, и к лучшему, что мы не пошли в ночь гулять.
До свидания, Париж. Ты опять остался нераспробованным. Ты выглядел аппетитным, как выставленное за стеклянной витриной блюдо. В какой-то момент ты опахнул своим ароматом, даже позволил чуть-чуть надкусить себя, но как только аппетит разыгрался, «уронил тарелку на пол». Но я обещаю, что научусь смаковать тебя.
До свидания, Париж.
27.06.2014
Здесь можно посмотреть альбом с фотографиями Довиля-Трувиля.
http:///kolllak.livejournal.com/tag/Трувиль