Летит, сияя и звеня, по переулкам серенада.
Я, словно мальчик, чист душой, пою тебе о том, как я
Весь мир не глядя б променял на синь чарующего взгляда,
И как я рад, что я нашёл в тебе все смыслы бытия.
А песня льётся и скользит по мостовым, дворам и паркам...
И разбивает в прах покой того прелестнейшего дня.
Но первый луч шальной зари, по тёмным улицам зашаркав,
Меня разбудит, возвестив, что больше нет того огня.
И сон мой канет в пустоту, гитары смолкнут отголоски,
Я, закурив, иду в тепло чуть розовеющей зари.
Я, плавясь в утренней тиши, в её надменности и лоске,
Лелею выжженные сном души увядшей пустыри.
И как бы ни был я силён, под тяжким бременем разлуки,
Но с каждым годом всё сложней. Всё меньше остаётся сил.
Я больше не смогу согреть твои синеющие руки,
Всё потому, что я шесть лет назад тебя похоронил.