Нам лил вино малиновый закат,
священник в высшей церкви ждал устало.
Мы целовались сотни лет подряд
с рожденья Рима но ночей Купала.
И плыли звёзды в горней вышине,
как стражи этой вечности нетленной.
И ты, прощаясь, думал обо мне,
как о своей единственной Вселенной.
Всех в мире стен разрушенных черты
слёз не могли моих заставить литься.
Ведь я, прощаясь, думала, что ты
один лишь для меня - Апокалипсис.
И - навсегда...
Когда глядишь во тьму
ты там, с другого края мирозданья,
я молча занавеску подниму.
Но взгляд не рассекает расстояния.
Я мёртвых звёзд тела к себе приму,
не пережить им то, что с нами стало.
А мы живём. Дней вяжем бахрому.
Лишь сердце биться в небе перестало.