Пишу стихи. Их даже публикуют.
Пою. И иногда неплохо платят.
Но больше не ищу уже такую,
Чтобы навзрыд до самого распятья.
Варю обед. И сам стираю вещи.
Смотрю в окно, как прежде, с эстакадой.
И некого уже обнять за плечи,
Но, оказалось, это мне не надо.
Суть вскроется опять совсем внезапно,
Пока цвет сменят желтый на зеленый.
И ты вдруг понимаешь, что напрасно
Искал себя в очах, вовсю влюбленных.
И огородишь собственное тело
Забором из естественных желаний.
Чтоб вечно тишина в ушах звенела.
Чтоб сам себе "Давай еще" и "Хватит".
И та, кого искал Семнадцать жизней,
Останется, опешивши, снаружи.
И не искать пристанища на зиму,
А станет молча ёжиться на стуже.
Не понимая: это все взаправду?
Или очередная злая шутка?
А я вдохну свободу, как награду.
И буду ей сперва доволен жутко.
А после хоровод минут коротких
Затянет в сумасшествие событий.
Захлопнув навсегда вот эти двери,
В которые войти нельзя. И выйти.