С ним и лошадь, и слуги, и две-три жены,
И полсотни арабских монет.
Все под гомон толпы на костре сожжены
И зарыты на тысячу лет.
И насыпан над ними высокий курган,
И забыты навек имена.
Он с собой утащил в невозвратный туман
Сколько смог и бочонок вина.
Через тысячу долгих мучительных лет,
Через боль незапекшихся ран,
Я тяну впопыхах несчастливый билет
И смотрю на него, как баран.
Выпадает взойти на чадящий костер,
На котором трепещет страна.
И лежит среди братьев моих и сестер
Тот мертвец. И бочонок вина.