Постой же, лето! Дай тепла испить
ещё глоток, минуту, половинку.
Дай мне с ума сводить, играть, любить
и с красотой своей шагать в-обнимку.
Как в осень выйти, как увянуть мне?
Как мне сменить свой жар на лицезренье
такого жара в вящей новизне
моих соперниц через поколение?
Как мне остыть; румянец наводить
на глянец щёк, горевших безыскусно;
смотреть в глаза мужчин и находить
покой и ложь, где было столько чувства.
Как мне остыть... Кто вспомнит обо мне,
такой живой, когда с теплом в разлуке?
Зачем ты, лето, ставишь дождь в окне,
последним днём сменяешь мира звуки
на выдох трав, чуть слышимый в тиши,
на расстояние, что пойду несмело
от всех любовей - до томов Ниши,
от восхищённых взглядов - до пределов.
Ещё, сквозь ветер, голос мой высок,
но с губ стряхнёт последний вечер лета
вопросы, для которых вышел срок,
к тому же, так банальны их ответы.
Он истечёт, не выполнив каприз.
Уж осень дерева лишает платьиц,
и ветер рвёт, бросает листья вниз,
в протянутые руки сладострастниц.