Сказки

                Чудесное выздоровление
                (Заветный камушек)
   Сережа переживал, что заболел накануне Нового года, и их семейная поездка откладывалась, а он ждал зимних каникул, чтобы искупаться в Красном море. Отец уже купил путёвки в Египет, но из-за болезни сына собирался их сдать. Мальчику  исполнилось десять лет двадцать пятого декабря, и они с друзьями ходили в кафе-мороженое, из-за которого он и слёг, съев семь порций различных эскимо.
  Новый год он встречал с родителями, лёжа на диване в зале, где телевизор был главным героем, исполняющим любые желания, только переключай каналы. Переключая с одного канала на другой, убедились, что все празднуют, поют и пляшут, соревнуются и путешествуют. Родителям стало скучно, и они решили прогуляться, пообещав скоро вернуться. С улицы доносились восторженные голоса, выстрелы хлопушек, и Серёжа с завистью смотрел на одевающихся родителей.
-   Не грусти, каждый получает по заслугам, - отец, Александр Николаевич, подмигнул сыну. – Не кисни, проси Деда Мороза совершить чудо, чтобы выздороветь за пять минут.
-   Попрошу, - буркнул мальчик, понимая, что отец прав, и он сам виноват, что не может идти с ними.
-   Не расстраивай его, - Анастасия, мать Сергея, весёлая и озорная, как девчонка, улыбнулась сыну и чмокнула его в нос, - может, правда попросишь, и мы поедем в Египед? – прошептала она на ухо и ушла надевать пальто, которое держал наготове её супруг. – Не скучай, мы скоро.
 Дверь захлопнулась, и Сергею стало тоскливо. «А если не выздоровею? Всё сорвётся!» - скучные  вялые мысли тоже температурили. «Дед Мороз, Дед Мороз, ты реши-ка наш вопрос!», - откуда-то выплыли строки. Он улыбнулся, поудобней усаживаясь перед телевизором, «щёлкая» программы, ища что-нибудь интересное. «Щёлкнув» ещё раз, он прочёл: «Остановись, с нами вместе улыбнись!». Мальчик приготовился переключать, но тут на экране появилась Снегурочка с Дедом Морозом. «Прокатимся?» - спрашивали они. «Прокатимся», - засмеялся Сергей, принимая их игру. Он опомнился уже в санях, летя по заснеженному пространству,  укутанным в одеяло.
-   Я что, правда, еду? – задал он вопрос, не зная кому.
-   Конечно, правда, - пробасил мужчина, одетый  Дедом Морозом, - хочешь в Египед? – Сергей невольно кивнул, - Тогда скинь одеяло и поверь, что ты здоров.
-   Но ведь холодно? – мальчик недоумевал, боясь поверить в действительность.
-   Болеть хочешь? – опять спросил мужчина.
Сбросив одеяло, путешественник почувствовал, как его обдало холодом. Сани остановились. Дед Мороз и Снегурочка вышли из саней, увлекая больного за собой. Сергею стало весело. Пушистый снег падал большими хлопьями, а ему не было холодно. Они все вместе играли в снежки и в догонялки. Было весело и жарко, будто он был одет в зимнюю дублёнку: по лицу и по телу струился пот.
-   Вот, теперь можно ехать домой, - весело заключила Снегурочка.
– Яруна, помоги нашему гостю сесть в сани, – пробасил ряженый мужчина.
 Яруна помогла Серёже сесть в сани и его куда-то опять повезли.
–   А почему Яруна? – мальчик смотрел на красивую молодую женщину, немного смущаясь её проникновенно-изучающих глаз.
–  Это моё имя, – просто ответила она, – у людей ведь есть имена, вот и у нас они есть.
– А у ряженного мужчины есть имя? – Сергей внимательно посмотрел Яруне прямо в глаза. Их немного стало щипать, будто они стали наполнены слезами. Странная молодая женщина весело засмеялась.
–  Да, у него тоже есть имя –  Ярга.
–   Ярга?, - мальчик попробовал его будто на вкус, – а что оно означает?
–   Неожиданное чудо! Тебе ведь неожиданно дана эта встреча?
–  Вот уж действительно, вы появились очень неожиданно. И у вас есть расшифровка имени? – он слегка волновался. При произнесении имён непонятных людей, внутри всё волновалось, будто он увидел что-то невероятное.
–   Конечно. Я восстанавливаю справедливость, укрепляю волю, заставляю разум помогать тому, с кем общаюсь,  –  она наблюдала за Сергеем, смешно морща носик, как маленькая девочка.
–  Значит, вы и мне сейчас помогаете?
– А разве ты этого не чувствуешь?  – Яруна засмеялась, протянула руки Сергею, и он почувствовал, как очутился в её объятиях. Она кружилась и кружилась, слегка покачивая мальчика на руках, и он ощущал неповторимое блаженство, словно его качала мама.
Очнулся он у себя дома на ковре перед телевизором,  а на экране стояли его спутники и весело махали  руками, прощаясь с гостем.  Сергей ощутил, что он делает какие-то упражнения, вертясь на полу волчком, размахивая руками (он как-то видел такие манипуляции человека на экране, занимающегося йогой). После той передачи он часто мысленно проделывал эти упражнения, но попробовать их сделать наяву, не хватало уверенности в себе.
        Мальчик, как одержимый, занимался йогой, полностью подчинившись этим движениям. Он, то застывал в невероятной позе, то переплетал тело с руками и ногами, главное, проделывать это удавалось легко. По телу струился пот. Какая-то лёгкость и невесомость ощущались во всём организме.  «Я сплю? - задал он сам себе вопрос, - такие «штучки» могут пройти с девчонками, фантазирующими обо всём на свете». Но руки сами продолжали выполнять движения, и тело подчинялось им, выполняя йоговские упражнения. Только Сергей успел подумать об Яруне и Ярге, как тут же по экрану телевизора пошла рябь. Через эту пелену метавшихся стальных «молний» Сергей услышал знакомый голос:
-  На снежок захотел?  Можно и снежком обтереться, а можно и под душ, - экран погас, но тут же вспыхнул опять, и на экране показалось улыбающееся лицо Ярга. Из-за его плеча приветливо махала рукой Яруна.
Сергей замер.
-  Я с вами по-настоящему катался? – недоумение и малюсенький страх мешали вздохнуть полной грудью.
-  Приглашай в гости, мы можем с тобой и чайку попить, - силуэты сказочных персонажей стали увеличиваться, будто правда хотели перешагнуть через экран прямо в комнату.
-  Я верю, - поспешно выпалил перепуганный мальчик, - я приму лучше душ, - ему стало неловко от того, что он произносил слова вслух, будто веря в то, что ему говорили с экрана.
-  Гостей не любишь? – Яруна нарочито надула губки, изображая обиженную. Её голубоватая рукавичка, усыпанная маленькими звездочками-снежинками, коснулась экрана. От холода Сергея начало трясти – он ощутил себя обсыпанным снегом.
- Не верю, чертовщина какая-то, - пробормотал он вслух, не понимая, что с ним происходит.
- Уже с чертями сравнивают, так дело не пойдёт, - Ярга отстранив Яруну, поманил мальчика к себе.
 Сергея трясло всё ощутимее. Помотав головой,  не соглашаясь на прогулку с ряжеными, он вдруг расхохотался. – Хорошо, я пойду с вами, только как?  - Серёжа выжидательно замер, глядя во все глаза на экран телевизора.
- Вот и хорошо, - обрадовался Ярга, - нам без согласия никак нельзя.
-  Я с ума схожу? – задал он вопрос ряженому дяде.
-  С ума сходят душевнобольные,  а у тебя температура зашкаливает. Нельзя быть таким жадным: мог бы и поделиться мороженным с друзьями, не обязательно было давиться и доедать за не пришедших друзей.
-  Значит, вы всё знаете? Может, это родители вас наняли, чтобы повеселить меня? – с надеждой задал он вопрос.
-  Руку дай, а то свалиться можешь, - Серёжа ощутил свою руку, крепко зажатую в большой тёплой руке ряженого дядьки. Ещё мгновение, и он опять находился в санях вместе с Яруной.
- Вы из цирка? – не унимался мальчик. – Такие трюки я ещё не видел, но циркачи многое умеют.
-  Циркачи, говоришь? – ряженый дядька обрадовано засмеялся. – А ну-ка, внучка, покажи ему цирк! – Сережа посмотрел на молодую женщину и с пониманием сказал:
-  Она не может быть вашей внучкой, она… она… – он никак не мог подобрать слово, чтобы не обидеть ряженых людей. - Она взрослая для вашей внучки.
-  Ха-ха-ха, - заливалась  странная пара радостным смехом. «Внучка» хлопнула в ладоши и громко закричала: «Ясу-у-унь!»
   Послышалось потрескивание веток и сочный скрип снега. Казалось, что идёт кто-то очень большой и тяжёлый. Сергей замер. Его успокаивало то, что он сидел в санях укутанным в одеяло. Скрип замер возле саней, мальчик почувствовал, как что-то тяжелое опустилось на его плечо. Он быстро обернулся: прямо перед лицом застыла огромная морда медведя, его мохнатая лапа лежала на плече мальчика, второй лапой он приподнял край одеяла, чтобы лучше рассмотреть ребёнка.  Зверь разглядывал больного так, как будто он был доктором. Приложив лапу ко лбу, он замотал головой и слегка рыкнул.  Серёжа сидел не шелохнувшись. Глаза зверя выражали любовь и смирение.
-  Ясунь, ты осмотрел больного? – Снегурочка держала в руках слепленный большой снежок. Медведь подошёл к ней, забрал ком снега и, покачав головой, стал катать этот ком по снегу, будто собирался лепить снежную бабу.
 Сергей посмотрел на ряженых, они стояли и спокойно наблюдали за действиями зверя.
-  Вот теперь в самый раз.  – Ясунь направился к мальчику.
  На Серёжу нашло какое-то оцепенение: он не мог пошевелиться, хотя всё видел и чувствовал. Неужели медведь разговаривает? Эта мысль его занимала больше происходящего.
  Подойдя к мальчонке, Ясунь поднял Сергея и вытряхнул его из одеяла. Делал он это осторожно и деловито. Поставив температурившего на снег, медведь нагнулся и с ног стал «пеленать» Серёжу комом снега, словно медицинским бинтом.  Ком снега при этом уменьшался, как и подобает бинту. И вдруг Сергей услышал: «резвы станут твои ноги и неутомимые, пусть обскачут все дороги, мыслями гонимые, - ряженые люди плясали вокруг Сергея и Ясуня. У мальчика на душе стало так радостно, что ему хотелось обнять Мишку и заплясать вместе с ним. – Пусть вольётся в тело крепость, силушка былинная, обойдёт болезнь-нелепость: дорога жизни длинная, -  он не приговаривал, а порыкивал, но все слова были понятны, – голова-головушка, вещая соловушка, мысли держишь разные – лучшие и праздные, верные да светлые, даже – безответные, ты учи, учи Серёжу, чтобы верил Чуду тоже», - он взял мальчика в свои огромные лапы и подбросил трижды, да так высоко, что макушки деревьев оставались каждый раз внизу. После третьего раза, медведь тряхнул гостя и поставил на землю. Ряженый мужчина  дотронулся до путешественника посохом, и снежный «бинт» рассыпался. Сергею стало жарко-жарко. Мальчик чувствовал в себе необычный прилив силы и радости. Он будто сам был одетым в медвежью шубу.
-  А вы оказывается, настоящие! – Сергей подошёл к Медведю и обнял его.
-  С ветерком прокачу, и ещё полечу, - Дед Мороз жестом приглашал Сергея в сани.
- Давай Морозушко наперегонки: вы с Яруной, а я с мальчонкой. Посажу его на спину, да покажу зимний лес.
- Ну что ж, давай! – пробасил ряженый мужик.
Медведь, как фокусник, перескакивал через буреломы и ели, увлекая в эту игру белок и куниц, зайцев и лисиц. Они запрыгивали на него и прилеплялись к Медведю,  словно маленькие магнитики, попавшие на огромный магнит. Зверята облепили Медведя, как новогодние игрушки. Мишка только порыкивал от радости. Странным было то, что в писке зверят и порыкивании Ясуня, Серёжа различал слова. Лесные жители делились с Мишкой новостями и приключениями, происходящими в эту волшебную ночь.
Когда вернулись обратно, Ярга и Яруна уже ждали их.
- Вот и порезвились! – Снегурочка обняла мальчика, - не забывай, что Чудо любит, когда его ждут и верят в него. А это тебе подарок от нас, – она протянула маленький изумрудный камушек, вложив его в ладонь мальчика, она захлопала в ладоши, как девчонка, – береги его, он поможет тебе верить в чудеса и совершать их самому. Только подумай о нас, и мы тебе всегда поможем.
 Подхватив мальчика и закружившись с ним, она бережно выпустила его из рук, и Сергей понял, что он находится дома в своей комнате.
  И тут путешественник осознал, что он здоров. Серёжа стал прыгать по комнате, приговаривая «здоров, здоров, здоров…». Он побежал в душ и смыл остатки сомнения.
 Родителей он встречал одетым и улыбающимся. На их вопрос «Что происходит?», сын с улыбкой ответил: - В Египед захотел, вот и выздоровел, а помог Ярга с Яруной, да Ясунь приходил, настоящий Медведь: покатались, поиграли в снежки, температура и прошла. Сами сказали, что надо верить в чудеса, - улыбался счастливый сын. Он с опаской покосился на телевизор, слегка опасаясь появления виденных или придуманных ряженых людей.
- Так чем тебе помог Ясунь? -  отец смотрел на сына хитрыми глазами.
- Снежный бинт на всё тело, и болезнь улетела, - смеясь, Сергей верил и не верил сам себе. «Может мне приснился сказочный сон? Или под воздействием температуры я сам сбегал на улицу и обтёрся снегом?»
–   В твоём возрасте я тоже впервые пообщался с Ясунем, – он изменил меня, до неузнаваемости. После встречи я стал писать рассказы и сказки, а потом сам создал свою сказку, – Александр Николаевич сгрёб в охапку сына и супругу и закружил их по комнате. – Вы моя сказка! Человек, встречаясь с волшебством, сам становится волшебником.
- Да, чудеса! – Анастасия недоумённо смотрела то на сына, то на мужа. – Я помню, как я очень боялась идти в родильный дом за ребёнком. Уснула в тревоге и вижу сон, как ряженный в Деда Мороза мужчина кричит мне: Ярга тебе поможет, слышишь, тебя ждёт Серёжа! Твой сын Серёжа, иди и не бойся! Вот такие случаются в жизни чудеса, я родила тебя! – она подошла к сыну и погладила его по голове.
- Эти ряженые люди взяли над нами шефство, они сегодня помогли мне выздороветь, - мальчик засмеялся и, выключив телевизор, поспешно добавил, -  девчонки из класса узнают, засмеют, прошу вас, держим помощь ряженных в секрете!
-  Только способ выздоровления запиши на листочке, пока не забыл, - Александр Николаевич смотрел лукаво на жену и сына, убеждённый, что такие розыгрыши даются свыше.
Вдруг сам включился телевизор и ряженные люди смеясь, приветственно махали руками:
-  Рады помочь, обращайтесь в любое время, - оскалив пасть, из-за Ярга выглядывал Ясунь. Морозище лукаво улыбался, закинутой за голову рукой гладя зверя за ухом.
Яруна вальсировала вокруг них, приветливо улыбаясь счастливому семейству.
–  Светлая мысль, как летучий корабль, всегда унесёт к чудесам, – она приблизила лицо к экрану, и казалось, ещё мгновение и она окажется в комнате ошарашенного семейства. Звонко засмеявшись, молодая женщина отдалилась от экрана.
-  Вот это сервиз! – глава семейства захлопал в ладоши, - надо выразить благодарность этой чудной Компании. Ведь столько лет они постоянно веселят людей!
И только Серёжа понимал, что он встретился с настоящими героями сказок, что родители знают о них, но стараются обратить всё происходящее в шутку. Не просто поверить, что к тебе иногда приходят настоящие волшебники сказок.  Он сжал в руке изумрудный камушек, немного посмеиваясь над собой. Недаром говорят: во что веришь, то и получаешь.

 
                Озеро  Динозавр
Белокаменный город Традо находился посередине огромной солнечной долины, обрамлённой величавой громадой леса. Все окна высоких башен, отражая солнечные лучи, искрились мозаичными огнями, будто приглашали посетить эти приветливые строения. Никаких оградительных стен вокруг него не наблюдалось, а вот широкий и глубокий ров, заполненный водой, служил обережным кольцом от непрошеных гостей.
Городом правил мудрый и великодушный человек по имени Велислав – принёсший великим миролюбием огромную славу своей стране Тархтаране. Её владения раскинулись на множество сот километров: овраги бежали за долинами, усыпанными ягодами, разнотравьем и грибами; перелески врезались в тайгу и дремучие леса, заполненные животными и птицами разных мастей. Не только град Традо был окольцован глубоким рвом, но и вся Тархтарания. Многие покушались на эту прекрасную страну, но уходили восвояси, ни с чем: как только враг подходил к владениям, ров переполнялся водой, и она лилась из него могучим потоком, смывая всех недоброжелателей. Много легенд ходило о могуществе Велислава: он не нападал на соседние страны, а территория его владений росла. Появлялись новые сёла и города (небольшие, ухоженные, будто сама Земля расширяла владения Тархтарании), их тот час же окружали волшебным рвом, и каждый житель получал великую защиту и понимание.
  Велислав c супругой Всемилой жили по совести, зная, что любовь, выраженная в заботе и доброте, прибавляет силы человеку, закаляет его дух, помогающий воспитывать волю. Они ведали, что только Совесть соединяет человека с Богом, поэтому берегли это чувство, как святыню. Про бесвольного (именно с буквой «с» писали это слово) говорили, что бес вселился в волю человека. Страх и зависть – считались самыми страшными человеческими пороками. Эти чувства делали человека бесвольным, способным на измену и предательство.
  Девять сыночков и семь дочерей родила Всемила своему суженному – шестнадцать детей замыкали Родовой Круг, такой семье и Предки помогали своей силой. Самая кроткая и прекрасная ликом была младшенькая Велижана – вежливая девушка, умеющая усмирять не только свои чувства: она примиряла непокорных, успокаивала негодования людей, придавая мыслям праведное направление. «Ведать мыслью, значит, управлять высью, - тихо произносила девушка, – высота её совершенства – грозным чувствам смиренство». К ней прислушивались, называя ведуньей. Советы Велижаны помогали не только людям, к ним прислушивались и на совете старейшин, когда решались дела всей страны. «Нельзя строить планы без советов Велижаны», - шутили друзья.
Все жители града считали себя одной большой семьёй – помогали друг другу, чем могли. На праздниках на главной площади садились за общий стол, для обсуждения важных дел и прославления новорождённых. Посередине стола ставились яства, принесённые каждым жителем, обязательно фрукты и овощи, и приготовленные сладости из ягод и орехов: такая пища делала человека сильнее, здоровее и могучей. «Сырая пища – болезни отыщет, - говорили старейшины, - а от родниковой водицы сердце веселится, а сердце - хранитель триединства силы: души, духа и тела, чтоб ничего в организме не болело». Все жители Тархтарании старались придерживаться этой мудрости.
У каждого участника праздника имелась ложка с длинной ручкой, чтобы можно было пищу достать с середины огромного стола. Из-за длинной ручки накормить себя было неудобно: кормили друг друга, обмениваясь энергией добра и понимания – эта светоносная энергия дружбы бежала от руки к ложке и через неё попадала к человеку в рот со всем содержимым. «Чтоб лилась задушевней беседа – накорми друга или соседа - светлой энергией поделимся, на врагов никогда не разделимся», - эти слова стали Народной Мудростью, передаваемой из уст в уста. Дети с малого возраста впитывали светоносное чувство дружбы, учась, видеть и понимать друг друга.
По всем сёлам и городам соблюдались эти правила: застольные, задушевные беседы стали традицией  великой Тархтарании.
 
В Светляках, самом отдалённой селении, жила одинокая семья. Село граничило с лесом, и там, где стоял дом новых поселенцев, рос сплошной стеной колючий кустарник. Главу семьи звали Нискиня, что означало – пустой, а супругу - Лында - бездельница.
На своём участке они кое-как убрали колючие кусты, но вокруг участка их произрастало несметное количество. Кусты не были похожи на обыкновенный репейник, громоздкие и неестественные, они по своему виду  напоминали глиняные изваяния.
Детей у супругов не было, что не очень огорчало обоих. Хотя временами жена ворчала на мужа, что хотела бы иметь сыночка доброго да заботливого.
-  Зачем тебе ребёнок? – спрашивал лениво муж, - ты и так по ушки заросла грязью, только и делаешь, что цветы разводишь.
- Пустомеля ты, ничего у тебя нет светлого за душой, одна маета, - супруга не уступала мужу ни в чём.
- Свет там прибавляют, где его добавляют, - парировал обиженный супруг.
Так они и жили, ругаясь по каждому поводу.
Во время праздников, когда за столом народ светлой Тархтарании угощал друг друга, старались не касаться ложек этой парочки: энергия, полученная от них через ложку обжигала, приносила болезни и несчастья. Супруги чувствовали это, садясь друг против друга, чтобы хоть как-то участвовать во всеобщем празднике, ещё больше злясь и замыкаясь.
Однажды, Лында высадила куст розы у себя в саду. Когда наступило время цветения, вместо розы расцвёл необычайно колючий огромный цветок с голову ребёнка, он заполнил своей энергией весь сад. Сине-чёрные лепестки, мясистые и сочные, походили на оттопыренные губы толстяка, и женщине казалось, что у каждого лепестка есть глаза, следящие за ней. Наклоняясь над цветком, она каждый раз ловила себя на мысли, что желает его превращения в колючий огромный букет, который она подарит Велиславу со Всемилой, и все их дети погибнут в сражениях. Она не знала, в каких сражениях и с кем, но желание отомстить за радость, жившую в доме правителя, становилась навязчивой болезнью.
Чем больше  вырастал куст, тем меньше оставалось вокруг колючих «глиняных» кустов. Необычный куст розы будто забирал всю мощь этих изваяний. Он умел читать мысли женщины, ухаживающей за ним: благодаря злобе, что съедала  нутро Лынды, (куст подкармливался этим негативом), он становился с каждый днём всё крепче и могучей.
Однажды ночью, Лында и Нискиней почувствовали, что между ними кто-то лежит. Этот кто-то был твёрдым, как камень, но… живым. Засветив свечу, супруги увидели маленького мальчика, с огромными чёрными глазами и чёрными курчавыми волосами, завёрнутого в коричневые пелёнки.
-  Кто это? – еле дыша, пролепетала испуганная женщина.
Мужчина наклонился над ребёнком, и вдруг, резко отшатнулся: улыбка малыша прошила его холодом, пронзительный взгляд существа показался осмысленным и холодным.  Руки затряслись, нижняя губа отвисла и из неё сочилась тягучая слюна. Страх и беспомощность плескались во взоре Нискиня. Посмотрев на жену, он вдруг завопил:
- Это ты родила этого… - он не находил нужного слова, боясь вызвать негодование существа, лежащего на их супружеской кровати. – Это ты хотела детей, вот, получай.
Лында не успела ничего сказать, как вдруг её затопила материнская любовь к этому непонятно откуда взявшемуся ребёнку. Схватив малыша, она тут же выронила его из рук – её обдало леденящим холодом: будто лёд тёк по его жилам, вместо крови. Ребёнок захныкал. Она с опаской наклонилась над новоявленным младенцем, и, встретившись с его взглядом, вздрогнула: взгляд подчинял и приказывал. Поглядев на мужа, женщина произнесла ледяным тоном, как заворожённая:
-  Это наш сын, мы его любим… - глубоко вздохнув, она неуверенно взяла малыша на руки. Существо проворно припало губами к груди матери, и с наслаждением стало сосать молоко. Лыдна мельком отметила, что молоко у неё есть, это событие удивило женщину. По всем жилам разлился жар. Ребёнок рос и тяжелел на глазах. После кормления, он затих и проспал остаток ночи и весь день беспробудным сном.
Утром, опустошённая и уставшая, Лында вышла в сад. Её удивило, что цветка на кусте нет, но листья налились тёмно-зеленым сочным цветом. Огромные  шипы, выросшие на кусте, по толщине и росту напоминали человеческий палец. Обойдя весь участок, она удивилась, что почти все «глиняные» кусты вокруг участка исчезли. Лында поняла, что куст, росший в её саду, забирает всю энергию непонятных растений. Женщина разрыхлила почву и полила свой куст. И в тот же миг он вырос вдвое больше. Погладив листок, она почувствовала прилив сил, и сразу вспомнила, что пора кормить сына.
-  Лында, тебя зовёт… - он немного замялся, и с трудом вымолвил, - сын, он есть просит, - муж стоял на крыльце, почёсывая рыжую бороду. Его опустошённый взгляд, выражал безразличие ко всему происходящему.
Женщина немного удивилась, что ребёнок уже умеет говорить. Войдя в светлицу, хозяйка увидела мальчика лет пяти, придерживающего пелёнки. Кинувшись к нему с великим чувством любви, она приложила мальца к груди:
-  Лют ты мой, как же я тебя ждала! Как ты подрос, дорогой мой!  – лепетала женщина над ребёнком. Она удивилась произнесённому имени  (две минуты назад она ещё не знала, как звать собственного сына). Наклонившись  к его изголовью, Лында долго глядела в его непроницаемые жгучие глаза, на большой рот, на оттопыренные уши, и находила его прелестным. Помимо её воли её тянуло к этому ребёнку.
-  Отец, - томно позвала она мужа,  - смотри, как прекрасен наш сын! Как он подрос!
Супруг стоял поодаль, боясь приблизиться к этому существу. Какой-то страх поселился у него внутри, сжигая мужчину своим огнём.
-  Позови его, скажи: Лют, или Лютый, что же ты не подходишь? – не унималась жена.
«Лютый» - очень злой, про себя отметил мужчина. Ему стало ещё хуже. Выскочив на крыльцо, он вдруг упал. Глаза жгло нестерпимой болью. Когда боль утихла, Нискиней понял, что он ослеп. Мужчина не сомневался, что это проделки Лютого – не хотел он смотреть на своего сына, вот и ослеп.

Весть о рождении Лютого разнеслась молниеносно по Тархтарании. Людей удивляло имя, данное малышу. Народ ведал, что имя влияет на судьбу человека, как Солнце на Землю. Ещё больше удивляло, что хозяин семейства внезапно ослеп.  Люди Тархтарании старались не общаться с этой семьёй, и теперь винили себя за события, произошедшие в ней. Нельзя жить в большой семье, не видя, что в ней происходит.

Прошло шесть лет. Лютый вырос, и своим видом напоминал зрелого юношу. Но самое главное – все жители Тархтарании принимали его, как взрослого человека. При росте в два метра, его руки и ноги напоминали кувалды. Чёрные вьющиеся волосы прикрывали холодный пронзительный взгляд, пышной волной закрывали спину, придавая всему облику устрашающий вид. Поступки Лютого вызывали негодование. Мусор или помои он выливал к забору своих соседей, и там по всему огороду рос колючий репей, убивая садовые деревья и огородные овощи. Так Лютый старался вызвать злобу или гнев жителей этого селения, чтобы лишить сердце человека Силы Триединства.
Однажды не выдержал таких действий Лютого сосед Славонег – прославляющий душевный покой. Он отмыл помойное ведро Лютого, набрал в него самых лучших яблок и понёс его соседям. Лютый ждал: «Наконец-то не выдержал человек, и сейчас он станет слабее духом от ругани со мной!» С холодной ухмылкой Лютый открыл дверь. Славонег протянул ведро со спелыми яблоками. Поклонившись соседу, он тихо, но внятно произнёс: «Кто чем богат, тот тем и делится». Молча развернувшись, мужчина ушёл, а Лютый, раскидав по саду яблоки, всё кричал:
- Я уничтожу Тархтаранию! Я ненавижу добро, нет его! Все притворяются!
В эти минуты злобы своего сына, Лында с Нискинем старались не попадаться к нему на глаза. Мать замечала одну странность: куст в саду рос всё выше и выше от злобы Лютого, будто укрепляясь корнями и становясь его силой, а сам ствол стал похож на туловище какого-то зверя. Но не поливать его она не могла: кто-то приказывал ей это делать.
Однажды, Лютый призвал на совет родителей, и заявил, что хочет жениться на младшей дочери Велислава – Велижане. Мать с отцом напугались, они понимали, что никто из жителей великой Тархтарании не согласиться отдать за их сына свою дочь, а тут речь идёт о семье самого правителя.
- Сынок, - мать робко подошла и погладила сына по голове, - зачем тебе эта тихоня, сколько вокруг хорошеньких девушек, выбери кого-нибудь поближе к дому.
Сын грозно посмотрел на мать, и та склонила голову, не смея перечить собственному дитя.
-  Хорошо, - тихо вымолвила она, - я схожу, посватаюсь.
- Нет, вы оба пойдёте, пусть все знают, что мои родители уважают моё мнение и помогают мне во всём. Оба пойдёте! - его грозный голос заставил дрожать не только отца. Лында понимала, что их ждёт отказ, и боялась его последствий. - Я своего добьюсь!  - орал на всю округу Лютый, - или не будет страны Тархтарании.
- Как же так, сынок, значит, и нас не станет? – мать замерла, ожидая ответа.
Лютый усмехнулся и произнёс:
- Вы будете жить в другом виде, - его смех холодил кровь и мысли, сжимая болью грудь, а сын всё хохотал и хохотал. Дом трясся, как от землетрясения, комнатные цветы завяли, ужас охватил несчастных родителей.

Лында с Нискинеем пришли к Велиславу. Поклонившись и чуть не плача, они поведали правителю просьбу их сына.
Всемила побледнела и кинула быстрый взгляд на дочь: Велижана оставалась спокойной, будто речь шла не о ней. «Вот уж действительно умеет владеть своими чувствами, - пронеслась мысль в голове матери».
Велислав долго молчал, затем встав, он поклонился родителям Лютого:
-  Судьбы, как веточки, переплетаются лозой, если каждый открыт для союза душой.
Больше он не произнёс ни слова, и с поклоном удалился из светёлки.
-  Огонь и Холод – приносят великий голод. Как сказал один поэт: ворона с соловьём не дуэт. - Велижана грустно посмотрела на сватов и вышла вслед за отцом.
Родители Лютого удалились ни с чем.
Утром, когда супруга правителя вошла в спальню дочери, на кровати лежала маленькая девочка.
- Велижана! – кинулась к ней Всемила.
Девочка открыла глаза и блаженно улыбнулась:
- Мамочка, ты что так громко разговариваешь? – потянувшись и увидев свои крохотные ручки, она быстро села. – Кто это? – её недоумение застыло в глазах. Велижана откинулась на подушку и долго лежала с закрытыми глазами, а потом тихо прошептала, -  лучше снова расти и развиваться, чем со злом обвенчаться.
Дочь с матерью долго сидели, обнявшись, не понимая, как с ними могло такое произойти.

Утром Лында обнаружила, что куст исчез, будто он и не рос в саду. Их сын не появлялся дома третий день.
Над Тархтаранией опустилась звенящая тишина, будто чёрное облако окутало страну: каждый ждал развязки этого сватовства. Люди понимали, что пришла беда, но объяснить происходящее не могли. Зависть и злорадство стали проникать в сердца, разрушая человеческую силу духа. Словно незримо, Лютый проникал в мысли людей и уничтожал их свет.
Весь народ славной Тархтарании пришёл на главную площадь, помолиться и попросить Светлые Силы защитить их страну от разрушения.
Роде ради радо, - хором пели они, - яруна, истра, - эти секретные воззвания сегодня произносили хором, подключая к ним силу единства и дружбы. Шелестели и качались деревья, небо вибрировало, как живое, разгоняя сгустившиеся тучи.
И тут на площадь выбежал Лютый, его гнев обозначил резкие перемены в его облике: огромные пальцы превратились в колючки-рапиры, вырос огромный хвост, как у динозавра, покрытый колючими, толстыми шипами. Он не говорил, а рычал:
- Если вы не отдадите за меня Велижану, я уничтожу вас всех, вместе с вашей проклятой страной, а Велижана навсегда останется маленькой девочкой.
- Не бывать этому! В сердце Тархтарании появился враг, а мы все ждали, что из него вырастет. Мы платим за свою слепоту и доверчивость. Но тот непобедимый, кто светом озаримый! - Велислав волновался, он встал напротив Лютого и внятно произнёс, - если бы ты посватался к кому-нибудь другому, а не к моей дочери, я и тогда был бы против, нельзя продлевать род тому, кто чёрным дымом застит Свет! – Правитель вдруг закричал: - Люди! Направьте все светлые мысли, силу и волю на Лютого!
А в это время, Лютый вертелся волчком, закручиваясь, он будто из недр земли поднимал столб воды и образовывал водную воронку, разливаясь на глазах всё шире и шире чёрно-фиолетовой водой. Вода втягивала в свои воронки детей и светловолосых старцев, женщин и мужчин. Но Светлые Силы прорвали густую пелену зла над Тархтаранией, прекрасной страной добра и любви. Произошёл взрыв. Солнечный свет проникал в каждого жителя, во все живое и неживое, не давая погибнуть в смертельной схватке со Злом. Страх, владеющий душами людей, не давал мощного светлого потока, и люди, будто намагниченные энергией Любого, исчезали в его бешеном потоке. Город исчез вместе с великой Тархтаранией в тёмных водах озера вместе со славными его жителями. Солнце запоздало гладило лучами озеро, но концы лучиков отламывались, как стеклянные, исчезая в водной бездне озера. Земля вокруг отступала всё дальше и дальше, меняя свои очертания. Озеро разрасталось.
 Много лет над этим пространством висели клочья дыма, как разорванная чёрная туча, через которую смотрели в небесную синь маленькие полуразрушенные домики, отдалённые друг от друга.

                Егорка жил в деревне Светляки, среди лесов и долин необъятной русской равнины, на которой расположились крохотные деревеньки, как разноцветные заплатки,  или соцветия букетиков, украшая её своим присутствием. Огромная долина, где располагались деревни, была изрезана лесами, перелесками и болотами. Жители деревенек, находившихся недалеко друг от друга, старались поддерживать между собой общение. Деревня Светляки и деревня Ясная лежали ближе к середине долины, отрезанные от остальных деревень непроходимым топким болотом. Хотя их окна ночью и днём смотрели друг на друга, но разделяло две деревни необычное озеро с отвесными берегами, поросшими колючим кустарником - жимолостью. В тихую ясную погоду, отражаясь в озере, кустарник напоминал своими очертаниями причудливые морские кораллы, дрожащие от малейшего ветерка. Озёрная вода отливала чернильными красками, и только небольшая толща воды, лежащая на поверхности, просматривалась в ясную погоду на небольшую глубину. Озеро имело форму овала, слегка вытянутого по ширине. Из него убегали в обе стороны два нешироких  речных потока. С правой стороны поток терялся между двух холмов, возвышавшихся перед дремучей громадой леса – тёмной и жуткой, ныряя в его дебри, будто прячась. (Поток словно прорезался сквозь толщу земли). Обрывистые крутые берега, охраняя кусты,  не подпускали к сочным ягодам жимолости, висевшим продолговатыми, тёмно-фиолетовыми дольками, будто замёрзшие озёрные капли. Поток напоминал шею чудовища,
С левой стороны поток долго бежал по долине, призывно сверкая солнечными лучами, купающимися в его водах. Чем дальше от озера, тем круче становился берег, постепенно сужаясь. В конце поляны поток обрывался, и часть его уходила в недра земли, откуда сразу начиналось непроходимое болото, тянувшееся по обе стороны потока. Болото окольцевало   обе деревеньки по всему  периметру. Левый поток, бежавший  по долине, напоминал извилистый хвост чудища.
     На фоне озера деревни по-особому выделялись своими яркими и светлыми красками. Казалось, они украшали собой неуютную и таинственную местность возле озера. Цветущие сады кружились вокруг уютных домиков со светлыми окнами, украшенными резными наличниками, соревнующимися в красоте и замысловатости. Изгородь палисадников, оплетенная вьюном, выглядела живой, поэтому цветы, росшие внутри, смотрелись необычайно сочно и игриво.
           В озере никто не купался, боялись его хуже огня. Даже в жаркие дни не видно было играющей рыбы на поверхности этого таинственного великана.  Оно напоминало застывшего Динозавра. Рыба в озере водилась разная. Но была одна странность: рыбаку надлежало беспрестанно упрашивать, уговаривать озеро о надобности рыбной ловли, только тогда и удавалось набрать ведерко карасей или окуней. Налимы и огромные карпы, жирные и блестящие, наполняли сердце рыбака гордостью. Но стоило рыбаку замолчать – солнышко ли притомит, заснёт ли нечаянно – ведро неведомо почему переворачивалось, и вся рыба уходила в озеро. Волны набегали такие огромные, что вмиг проглатывали зазевавшегося добытчика, если он не успевал отползти подальше от грозного Динозавра. И сразу все затихало, будто ничего и не было.
   Много легенд рассказывали старожилы про это таинственное озеро. Редко кто на лодке отваживался рыбу в нём ловить. Только смельчаки умудрялись по «хвосту» подниматься к озеру за его дарами. Говорят, ещё одна странность наблюдалась за этим чудовищем - если девочка или женщина находилась в лодке, озеро так волновалось, поднимая настоящий шторм, не успокаивалось, пока не проглотит эту несчастную. Зато потом столько рыбы везли рыбаки, того и гляди, лодка потонет.
   
      В здешних деревнях в основном занимались земледелием, выращивали овощи. Излишки овощей продавали в небольшом городке, находящемся за болотом. Старики рассказывали, как долго искали проход через топь к этому городку, и однажды нашли. Просека от деревни Светляки узенькой полоской убегала, петляя, к городу и выходила на его окраину. С деревни же Ясная вырубка была намного уже и шла наперерез первой просеки, но, не дойдя метров шести-семи, обрывалась. Сколько погибло народу, пока искали выход из этой топи! «Кто догадался соединить длинными жердями обе просеки, теперь и не вспомнить», - вздыхая, говаривали старики. Топь под жердями шевелилась, пуская пузыри, наполняя зловонными газами окрестность. С обоих берегов по найденной просеке выходили жители в торговые ряды небольшого городка.
   Жители деревень Ясная и Светляки,  проживающие возле озера, отличались от остальных деревенских жителей огромной долины сдержанностью в делах и общении.  Редко кто из них торговал рыбой. Все глядели на торгующих рыбой с опаской. В торговых рядах стали появляться странные мужики, по внешности напоминающие колючий кустарник (угрюмые, нечесаные). В деревнях, расположенных возле озера, они воровали девчат, ещё совсем молоденьких, и бросали в воду для спокойного и удачного лова. Тогда можно было и  не занимать Динозавра разговорами, и на лодке половить без страха и опасения. Жители деревень стали объединяться для защиты своих жён, дочерей и любимых.
    Сколько смельчаков погибло, не счесть, пытаясь вплавь перебраться через узкий поток, бежавший по долине. Перезнакомится молодёжь в городке в торговых лавках, симпатия возникнет, вот и плывёт паренёк на другой берег к любимой, не желая делать огромный крюк по просеке. Поток хоть неширокий, да весь в воронках, крутят они влюбленного, крутят, да и затянут вовнутрь, будто и не было этого человека. Вода была холодная, словно родниковая. Зачерпнешь ладонью – чистая, прозрачная, а в потоке – сине-чёрная, как в озере. Никто не знал глубину ни озера, ни его потоков. Если мальчишки с безопасного расстояния отваживались кидать в него камни, «шея» и «хвост» Динозавра играли волнами, вода из озера выплескивалась, будто хозяин пытался вытащить голову из дремучего леса и ударить хвостом обидчиков.
         -  Динозавр сердится! - кричали радостно мальчишки, на всякий случай, отбежав от него подальше.
Деревеньки жили своими радостями и горестями, оторванные от мира лесами и болотами, затерявшись в таёжных глубинах. Многие семьи кормились дарами леса – ягодами, грибами, дичью. Правда, далеко не заходили, боялись рассказов стариков, будто лес – волосы Динозавра, и заблудиться в нём легко. Поэтому и не знали, где оканчивается «шея» чудища, куда впадает поток.
Деревеньки утопали в садах, где росли всевозможные фруктовые деревья. Жители деревень старались выращивать столько овощей, чтобы можно было выменять их на необходимые товары. В каждом дворе имелся колодец, откуда брали воду для питья и для стирки, да побаловаться холодненькой  водичкой после жаркой парилки. Дожди эту местность навещали редко, огороды  поливали колодезной водой, согревавшейся в деревянных бочках, просмолённых, схваченных железным обручем для крепости.
Много сил отдавали землице, чтобы не умереть от голода. Особенно трудно бывало в засушливые лета. Земля трескалась, изнывая от недостатка влаги, требуя к себе большего внимания. Но если случались частые дожди, напитавшись, земля расцветала буйным ковром полевых цветов и разнотравья, нарядив каждый затаившийся уголок своих просторов, бугорок или впадинку, радуя глаз сочностью и щедростью. Если бы не озеро с его тайнами да бешеным нравом, жить бы да радоваться этому приволью.
Воду на полив из озера не брали. Старики говорили, что кто-то полил такой водой огород, как всюду полезли колючие кусты. Чем только их не выкорчёвывали, не помогало. Позвали старушку, ведающую заговорами. Кусты она извела, но и сама исчезла. С тех пор обходили озеро стороной.

   В детстве Егорка чуть не утонул. Как-то мальчишки кидались камнями в Динозавра, все убежали, а  он, маленький, не успел, его волной и смыло, да спасибо кустарнику, удержал мальца. Домашние переполошились,  прибежали к озеру уже ночью, еле вытащили насмерть перепуганного мальчишку, мёртвой хваткой уцепившегося за куст жимолости. Так и уснул с ягодкой, оставшейся в руке. Ночью Егорка раздавил её, и осталось на простыне пятно с маленьким зернышком. Зернышко блестело в ярких утренних солнечных лучах, как отполированное. Мальчонку тогда шёл пятый год.
   - Егорушка, ты проснулся? – заходя в комнату, спросила  мать и напугалась, увидев  застывшего сына, уставившегося на ладонь.
   -   Малыш, что с тобой? – она кинулась к ребёнку, решив,  что Динозавр лишил его разума.
             -   Мама, осторожно, - вполне спокойно ответил  сын, - ты видишь, как зёрнышко блестит?! – Егор с любопытством выжидал ответ.
   -  Сынок, ты не заболел? – обеспокоено заглядывая сыну в глаза, женщина старалась уловить изменения.
   -   Я здоров, мама. Иди, занимайся своими делами, - ответил, как взрослый, сын, – а я займусь своими.
   -  Какие это у тебя свои дела? – совсем растерялась она. - Опять в озеро камни бросать?
-    Нет, - задумчиво ответил Егор, - камни бросать больше не буду.
-  Вот и ладно, - обрадовалась женщина, - ты не ходи туда больше,  не гневи зверя.
    Мальчик бережно положил зернышко на ладонь, а после завтрака  закопал его в дальнем углу сада. Их дом находился на окраине деревни, и сад почти сливался с лесом.
На следующее лето в саду, на диво, вырос большой куст жимолости, а через два года он принес плоды – три ягодки. Егор ухаживал за кустом,  рыхлил землю, подвязывал ветки. Он разговаривал с ним, как с живым существом. Это стало заветным местом мечтателя, где он проводил большую часть своего времени. И когда бы мальчонка ни подходил к кусту, листья начинали шелестеть, словно невидимый ветерок налетал на них. Ягодки жимолости были сине-чёрными, как вода в озере. Мальчик долго не решался съесть их, но соблазн оказался выше осторожности. Однажды, съев ягоду, Егор тут же свалился на траву и проспал весь день. Ему приснилась его деревня, соединённая с соседней деревней огромным мостом. Перебравшись по нему на ту сторону, путешественник увидел девочку, собирающую на лугу цветы. Она подняла на него глаза, и мальчик вздрогнул  – на него смотрели два небольших озерка, сине-чёрных, бездонных, хранивших какую-то страшную  тайну. Но внешне она выглядела таким же, как и он, восьмилетним ребёнком.
-   Ты кто? – спросил Егор, стараясь не показывать испуга.
-  Я? – она удивлённо подняла бровь, - никто или Велижана, так называет меня няня.
-  Велижана, а ты где живёшь? – мальчику было не по себе, её глаза пугали и завораживали.
 -    На дне озера, - ответила грустно девочка.
 -    Как на дне? – не понял он. - Как же ты дышишь?
 -  Как и ты, воздухом, - спокойно ответила она. - Там мой дом, – девочка помолчала. Заговорила она с такой печалью, что у Егора защемило в груди. - Под озером есть город, где живут люди. Но они не видят солнышка и от этого волосы у всех белые, а глаза бесцветные. Жителей деревень, которых забирает озеро, отправляют в подводный дворец, где они живут и служат мне.
 -    А ты давно там живёшь? – неуверенно спросил мальчик.
-    Триста лет, - просто ответила Велижана.
-    Сколько?! – глаза Егора стали похожи на два блюдца.
-   Я буду жить там, пока меня не освободит человек, способный найти вход в этот город.
   -    Но ты такая маленькая, а говоришь, что тебе триста лет!
   -   Я останусь маленькой, пока… - она закрыла лицо руками и заплакала, - пока он меня не отыщет. Я научилась плакать, хотя давно-давно я хорошо владела своими чувствами. – Успокоившись, она заговорила тихим и печальным голосом, - Раньше здесь располагалась большая страна Тархтарания с огромным главным городом Традо, этой страной правил мой отец. Он любил свой народ и заботился о нём. Злой колдун Лютый решил породниться с нами, но отец ему отказал. Тогда злодей уничтожил всех моих братьев и сестёр, отца превратил в кустарник жимолости, а меня оставил навсегда маленькой девочкой. Колдун разрушил город, а оставшихся людей затянул в водоворот, загнав в подземелье, а сам превратился в Озеро-Динозавр. Когда-то давно Солнышко подарило всем нам жизнь, борясь с Лютым, но спасти от заточения не успело. Вода в озере такая непроглядная, что не пропускает солнечные лучи. У Динозавра на земле есть свои слуги. Он  охраняет своих пленников надёжно. Находясь под землей, человек постепенно теряет свою силу, переходящую к Динозавру и питающую его злость. Под водой увядание проходит намного медленнее. От осознания происходящего  жизнь становится ещё мучительнее, разрушая безысходностью добрые сердца подводных жителей. Но для освобождения осталось немного отведенного времени, и если этого не произойдёт, мы навсегда останемся под водой.
   - Как же вам помочь? – вскрикнул Егор и проснулся.
    Мальчик уже не мог думать ни о чём. Подойдя к кусту жимолости, он удивился той оживленности, с какой трепетали его листья.
   -    Вы знаете, что я видел во сне? – спросил с надеждой Егор.
Листья, как маленькие бабочки - поднимались и опускались, насколько это было возможно.
   -    Мне съесть обе ягоды?
Листья замерли, словно ожидая следующего вопроса.
  -    Одну? – догадался он.
Листья приветственно зашелестели. Весь вечер и ночь Егор думал о Велижане.
На следующий день с утра, съев ягоду, Егору захотелось отправиться в лес. Он дошёл до небольшого ручья, который никто и никогда не решался переступить. Трава за ним лежала широким ковром. Яркие цветы манили  к себе, приветливо заглядывая своими глазами: лиловыми, жёлтыми, сиреневыми. Небольшой участок ручья зарос кустарником жимолости. В одном месте ручеек был настолько узким, что его можно было легко перешагнуть, туда и направился путешественник. Егорка прикинул и решил пройти через этот проход. Мальчик решительно шагнул вперёд, как вдруг из ручья полезли колючие кусты, преграждая  путь человеку. Стоило ему шагнуть влево или вправо, колючий кустарник, как живой, выбрасывал новые ветки, служа злобной преградой.  Путешественник поднёс руку и тут же отдёрнул – колючки больно обожгли пальцы. «Вот бы кустами жимолости  заложить этих «воинов»!» - подумал Егорка, и тут же кусты жимолости нагнулись и перекрыли небольшой участок, образовав проход. «Они слышат меня», - изумился мальчик.
Проскочив за ручей, он ощутил свои ноги, обвитыми  травой, словно его обвязали до пояса верёвками. Ему стало жутко, и только он подумал, что хочет домой, как какая-то неведомая сила вытолкнула его за ручей. Егорка бежал, не оглядываясь. Куст жимолости молчал, не отвечая на его вопросы.
Сзади подошёл неслышно отец:
-  Твоя грусть немного беспокоит меня, - Владимир обнял сына за плечи, - сними с сердца груз – ослабь свою грусть.
Егор поднял голову и открыто посмотрел отцу в глаза.
- Я сегодня струсил, и мне стыдно за себя. Кустарник жимолости спас мне жизнь.
- Если ты всё осознал, то удачу за хвост поймал, - мужчина похлопал сына по плечу и ушёл по своим делам, не желая мешать размышлениям мальчика. Только сам человек силой воли сможет изменить ход событий.
Егор съел последнюю ягодку, надеясь увидеть сон, но мальчик спал так крепко и долго, что мать всполошилась.
   -   Отец, сын спит третий день, а ты молчишь! – с тревогой выговаривала Светлана мужу.
   -  Спит, не умер же, - спокойно ответил супруг, - значит так надо организму. Его тело подчинено душе, властвующей над ним. Она скитается по улочкам его сна, отыскивая желаемое для сердца. Когда сердце позовёт, он проснётся.
Три недели спал Егор. Мать ежечасно проверяла его сон, беспокоясь за состояние и пустой желудок. Но спокойно–безмятежное лицо сына не вызывало тревоги. Была только одна странность –  тело росло на глазах.
   Проснулся Егорка неожиданно, ранним утром,  и направился сразу к заветному месту.
    -  Видимо, крепки и прочны те цепи, что приковали тебя намертво к этому кусту! - говорил отец, подходя к сыну. – Он твой спаситель и готовит тебя для какого-то дела, я так смекаю, сынок. Твоя душа скорбит о чём-то, но она может дать радость, толчок к большому делу, если трезвый ум  спросит согласия у своего сердца. Когда их стремления совпадут, ты всё сможешь преодолеть. Но только труд и любовь сделают тебя сильным и стойким, подумай об этом. Оценить трезво свои возможности помогут спокойные мысли, дающие сердцу силу триединства …

Отец Егора третий год выкорчёвывал колючий куст, выходящий из земли то в одном месте сада, то в другом. Корни у куста были настолько длинными и жёсткими, будто сделанные из стальной проволоки. Но Владимир не сдавался. Однажды, увлёкшись, он решил проверить длину корней и выкопал яму в два метра, но корни куста уходили глубже, и становились толще и твёрже, будто куст насмехался над хозяином сада, передавая силу от выкопанного куста следующему своему стражу. Мужчина долго думал, и вот сейчас он проводил обряд по искоренению колючего куста. Он выкопал и сжёг куст с корнями, а в яму насыпал соли. Налив в яму воды, Владимир тихо бубнил:
Соль – энергия у Солнца,
Выжги корни зла до донца,
Будь со мною заодно –
В землю проникай на дно,
Пусть Земля и Чистота
Выжжет корень у куста.
Вымой Матушка-Водица,
Злобу, чтоб не возродиться
Ни в земле ей, в небе чистом…
Стань подмогою лучистой,
Оберегом стань для воли,
Чтобы Свет не зрил Зверь боле.

     Такой обряд он проделал во всех местах сада, где выходили на поверхность земли подобные кусты. Сын наблюдал за отцом, понимая, что он борется не с кустом, а с каким-то существом, прорывавшимся на поверхность земли. После обряда Владимир слёг. Его душил жар. В бреду мужчина ясно звал какого-то Велислава. Продираясь сквозь мучивший бред, он попросил жену обложить его солью. На третий день он открыл глаза и слабым голосом позвал:
-  Жена, Светлана, унеси соль в конец сада, а мне принеси колодезной водицы.
Женщина сделала всё, как попросил супруг. Зачерпнув кружкой колодезной воды, держа её в правой руке, Владимир стал вращать воду против часовой стрелки (навстречу Солнышку, пока не появилась воронка в воде). Затем он тихо забубнил: «Водица-ключеница, смой худое, даруй родное, дорогое». Так он бубнил до тех пор, пока не отдал свою мысль Водице. Выпив залпом содержимое кружки, он упал на подушку и проспал два дня. Проснувшись, Владимир долго глядел в потолок, резво поднявшись на ноги, он собрал постельное белье и сжёг его в печке. Облив себя колодезной водой, он долго парился в бане. Светлана не чаяла, когда спросит мужа, кто такой Велислав, но муж запретил говорить об этом.
После этих событий, мужчина сделался задумчивым. Он подходил к кустарнику жимолости и подолгу разглядывал его. И когда сын стал рассаживать кустарник, отец сосредоточенно помогал ему.
Егор взрыхлил лопатой землю, чтобы рассадить кусты жимолости. Бережно выкапывая молодые побеги,  они с отцом рассадили их вдоль забора. У мальчика  все тело ныло от усталости, но он знал, что это первый шаг к успеху. Егорке на вид можно было дать лет двенадцать, хотя исполнилось ему всего восемь. Отдохнув и перекусив, он почувствовал прилив такой силы, что окопал вокруг забора весь сад, рассадив отростки жимолости.
Весной кустарник разросся настолько часто и дружно, что образовал вокруг сада живую изгородь из жимолости. (Колючий куст больше не появлялся в их саду). Жимолостью стали лечить болезни во всей деревне Светляки. Проходила простуда, снимало боли в суставах, желудке, а главное – утраивались силы, и в сердце прибавлялось отваги. Душа, богатая добром и состраданием, отражалась в глазах, делая даже некрасивое лицо одухотворённым. Жители этой деревни вдруг засветились такой внутренней силой, которую побоялась бы даже нечисть.  Со временем в каждом саду появились кусты жимолости. Деревня словно отгородилась этим кустарником от леса, болота и озера.
Егорка понимал, что его силы не хватит, чтобы освободить Велижану. Он поведал друзьям о своём сне, и ребята стали готовить себя для освобождения девушки. Никто и не сомневался, что сон был вещим – оповещающим о грядущих событиях. Все молодые ребята деревни Светляки занимались изучением русского рукопашного боя, тайные секреты приёмов знали Учителя, жившие в каждой деревне, передающие эти навыки из поколения в поколение.  Надо было, чтобы тело слилось с мыслями и сердцем в единый цельный организм. Такой боец молниеносно реагировал на выпады противника, и создавалось впечатление, что у человека четыре глаза и шесть рук. «Умеющий управлять мыслью – достигнет выси», - говорили Учителя.  Эта мудрость хранилась и передавалась из уст в уста.
 
 Прошли годы. Егор рос смышлёным, работящим юношей. К шестнадцати годам он стал ростом выше отца. Светлые, слегка вьющиеся волосы, непослушными прядками опускались на яркие голубые глаза, надоедая этим обладателю прекрасной шевелюры. Он  выделялся среди земляков: статный, со стальными мускулами,   юноша выглядел настоящим витязем. Развернутые плечи, твердая поступь, смелый лучистый взгляд делали его привлекательным. Девчата украдкой вздыхали, глядя вслед  красавцу, но сердце Егора принадлежало той маленькой Велижане,  которую он увидел однажды во сне. Влюблённый часто приходил к озеру и подолгу смотрел в его сине-чёрные таинственные воды. Мысли переносились на тот берег, в деревню Ясная, к её жителям. «Вот бы и их накормить жимолостью», - подумал Егор. Не успела мысль закрепиться, как плети жимолости сплелись в прочный мост, соединяющий обе деревни. Юноша понял: пришла его пора. Он низко поклонился кустарнику со словами:
     - Мудрый правитель исчезнувшего города, благодарю за помощь в силе и мужестве, за мудрость, которой щедро делишься с нами. Я чувствую в себе такую  силищу, что способен взвиться крылатой могучей птицей или юркой рыбкой опуститься на самое дно глубокого океана, чтобы увидеть и отыскать то заветное, не дающее покоя моему сердцу. Я отдаю эту силу  в твои мудрые руки-ветви. Дай мне съесть заветную ягоду и увидеть во сне твою дочь Велижану! Я люблю её и всем сердцем хочу помочь.
   Только Егор вступил на мост, тут же озеро взбунтовалось, подымая огромные волны, стараясь смыть Егора. Мост бросало в разные стороны, обрывая сплетённые ветви. Озеро бесновалось и ревело, обрушивая свою сокрушительную злобу на юношу. Временами зелёный мост издавал настоящий человеческий стон, словно кого-то подвергали пыткам. Пришлось отступить. Юноша метался вдоль берега, как  раненый зверь, не зная, как помочь правителю.
    – Силы небесные, ветер шальной,
    Киньте на озеро обруч стальной
    И усмирите ослепшее Зло,
    Чтобы погибнуть Добро не смогло! –
прокричал он в ревущее пространство.
Налетел ветер, и невидимая пелена опустилась над озером, загоняя стихию вовнутрь. Динозавр искал выход. Покорённый, он сотрясал недра земли, и она гудела, дрожала под ногами, как будто вулкан выбирался из её сердцевины. Много берегового кустарника смыло водой, оголив у многих корни, подставляя их жарким лучам солнца. Озеро рушило берега, расширяя свои владения, подступая всё ближе и ближе к деревне Ясная. А кустарник жимолости, окаймлявший деревню Светляки, пустил такие глубокие корни, стоял уже густой стеной, служа надежной защитой для всех её жителей. Мост выстоял. Егор знал, что делать. Он кинулся в свою деревню, созывая друзей и земляков, объясняя, как спасти соседей, живущих за озером. Люди давно прислушивались да приглядывались к Егору, они не раз убеждались в его мудрости и милосердии, в милости ко всему живому, поэтому,  не теряя времени, бросились выполнять его просьбу. Весь остаток дня до поздней ночи при факелах искали молодые побеги жимолости и осторожно подносили к мосту.
Ночь опустилась кромешной тьмой. Когда рассвет открыл глаза, все ахнули – озеро разлилось вширь, подступив к деревне Ясная, проглотив половину земли вместе с жителями. Кусты жимолости живыми побегами карабкались к мосту, стараясь уцепиться за осыпающийся берег.
   -   Скорее, на тот берег! – закричал Егор.
   Мост качался под тяжестью тел. Старались идти по одному, жалея живой переход и боясь попасть в пасть к страшному великану. Жители деревни Ясная с ужасом смотрели на соседей, не осознавая того, что они перебрались через озеро просто по мосту. Падая перед ними на колени, ясножители молили о пощаде, думая, что это Небесные посланники спустились  покарать их за ошибки.  Пришлось долго убеждать непонятливых, что они соседи и пришли помочь. Всем раздали ягоды жимолости, заставляя съесть их. Чудодейственные свойства ягод проявлялись сначала в глазах смельчаков, а потом и у всех обитателей деревни.
    -  Скорее, надо рассадить жимолость вдоль озера и  деревни! – просили спасатели.
   Было жутко ощущать качающуюся почву под ногами. Молодые побеги жимолости, коснувшись земли, превращались в крепкие кусты, усеянные ягодой, укрепляя веру в сердцах людей. Мост рухнул, не выдержав натиска Динозавра. Но никто ещё  не успел напугаться, как кустарники жимолости с обоих берегов, протянув свои длинные ветви, вновь переплелись в прочный мост. Нарастал гул.
   -   Жители прекрасной долины, - позвал Егор, -  забирайте из домов всё живое и ценное и ложитесь ближе к кустарнику.
   Не успели выполнить наказ Егора, как огромный столб огня, несшийся из леса, набросился на обе деревни. Но тут произошло чудо: каждая ягодка жимолости  превратилась в дождинку и била непрерывной спасательной струей, направленной навстречу огню, преграждая ему путь. Будто сама Земля и Природа отдавали воду для помощи людей. Ягодный кустарник превратился в мощный дождевой фонтан, спасший многим жизни.
Бушующая стихия огня уничтожила незащищённые участки. Егор, вместе с  самыми сильными мужчинами, тушил огонь  водой из колодцев. Обливали кустарник, лопающуюся кору на ветках от невыносимого жара. Когда улеглась стихия зла, глазам открылся плачевный вид деревни. Немногие дома уцелели. Выгорели и сады, обуглилась долина, ставшая чёрной и безжизненной.
   -    Надо найти то место, откуда Динозавр берёт силу! - воскликнул Егор. –  А пока он выдохся и утих, отдохнём и мы.
   Забрав осиротевших жителей деревни Ясная в свою деревню и разместив их по домам, оплетённых жимолостью, съев горсть ягод, Егор отправился спать. Не успел он лечь и прикрыть глаза, как какая-то пелена обволокла всё тело, и он у своей постели, будто наяву, увидел Велижану. Она не изменилась, только усилилась бледность лица. Огромные глаза смотрели на Егора,  не мигая.
   -  Смотри! Хорошо смотри! - прошептала она. – Я пришла в последний раз. Остался небольшой лаз, не успеешь,  не видать нам счастья, Милослав.
       У Егора кровь застыла в жилах. Бездонные, пугающие своей тайной глаза любимой завораживали. Но он не отвёл взгляда.
- Ты перепутала моё имя, меня звать Егором.
- Люди забыли, что имя влияет на человека, как Солнце на Землю, так говорил мой отец. Ты милосердный, и я тебя буду звать так, как ты этого заслуживаешь – Милославом. Смотри, Милослав мне в глаза!
       Юноша увидел ручей и траву, состоящую как будто из тончайших нитей, с острыми, как у бритвы, краями. Помимо его воли лихорадочно застучались мысли: «Что же из неё можно сшить?» И тут же он увидел комбинезоны, сплетённые из тоненьких нитей травы, мелькнувшие в глазах девочки. «Куда путь держать?» - продолжали стучаться мысли. Он увидел, как  летит над ковром травы. Кончился лес. Взору открылась поляна, усыпанная цветами, спелая клубника манила своей сочностью, родник, бьющий небольшим фонтаном, наполнял поляну живительной силой и прохладой. Вода уходила в туман, во что-то чёрное и огромное. Вдруг всё исчезло. Исчезла и Велижана. Сон растаял. 
Егор долго лежал неподвижно, взволнованный увиденным.   «Милослав, - он попробовал это имя, словно на вкус, и оно будто слилось с его душой воедино, - может, меня так и станут называть, но только не сейчас, -  мелькнуло в голове».      
    
           Собрав своих лучших и надёжных друзей, он объяснил, что надо накосить травы, из которой потом навязать комбинезонов.
   -  Егор, ты никак сошёл с ума, - его верный друг Даниил смотрел озабоченно на товарища.
   - Я понимаю, что выгляжу не очень убедительным, но вы просто поверьте, что так надо. Егор волновался.
    -  Хватит разбираться, мы друзья, и всё, что не скажешь – выполним, - Вячеслав хлопнул друга по плечу, озорно подмигнув остальным.
     Друзья отправились в путь. Пройти ручей помог кустарник жимолости. Началось сражение. Молодые люди косили траву, она сопротивлялась, ранила руки и ноги. Кое-как набрав три огромных охапки, израненные друзья вернулись в деревню. Пока несли траву, она подсыхала и становилась похожей на прочные нити. Неделю умельцы соединяли нити, вывязывая спасителям комбинезоны. Из тонких нитей решили сплели ещё и защитные сетки для лица, а из толстых - веревку. Остатки травы хотели выбросить, но Даниил вдруг попросил, чтобы сплели ещё и сеть.
   
           Наступил долгожданный день. Егор не знал, что их ждёт, но друзья поклялись, что жизнь отдадут, но из беды вызволят обе деревни и любимую Егора.
   Много дней и ночей продирались они через травяное поле, орудуя косами. Молодые люди запаслись ягодами жимолости, утолявшими  и голод, и жажду, дающие силы и надежду.
– Недаром про неё говорят, что жимолость  помогает жить молодым, или оставаться таким, – Егор с любовью смотрел на ягоды, лежащие на его ладони.
– Только светлая душа может дать добрые плоды, куда бы её не загоняли, - Вячеслав тоже думал о правителе исчезнувшего города. – Он всячески помогает нам, понимая, что мы отправились спасать его дочь и жителей подводного царства. В этой ягоде сила его души.
Вдруг взорам друзей открылась страшная картина: голова огромного Динозавра занимала большую площадь поляны. В открытую пасть лился родник, исчезая в этом бездонном котле. Чудовище потянуло ноздрями воздух. Уловив запах человека, не отрывая пасти от родника, он втягивал воздух с мощной силой, эту мощь почувствовали и друзья – словно магнитом тянуло их в сторону чудища. Набрав достаточно воздуха, зверь на минуту замер, и вдруг  чихнул. Из ноздрей вылетали и выползали гады: змеи, огромные жуки, со страшными клещами, злобные маленькие зверьки с раскрытыми клыкастыми пастями. Друзья понимали, что это творение самого зверя, а не Природы. Вся эта прыгающая, воющая, ползающая нечисть кинулась на друзей.
                Жимолостью – доброй силой
                Вмиг очищу путь к любимой!
                О, правитель, помоги –
                Пусть погибнут все враги!
                Мать Сыра Земля, Природа,
                Дайте силу – силу Рода,
                Помогите победить,
                И душе не навредить.
     Егор кинул навстречу нечисти ягоды. Тут же они превратились в огромные полчища небывалых размеров саранчи и причудливых птиц, злющих ос.  Всё это творение кинулось на войско Динозавра. Пока они бились, друзья подобрались к голове. Одна  радость - зверь боялся оторвать пасть от родника, откуда черпал свою мощь и силу. Размахнувшись, друзья набросили сеть из травы ему на ноздри, перекрыв  выход нечисти.  Ноздри вмиг распухли от скопления гадов. Взревев от боли, Динозавр открыл глаза, из которых вырвались столбы огня, стараясь сжечь друзей.
      Долго боролись спасатели с огнём. Защищали  комбинезоны и сетки из травы, не давая пламени проникнуть под них. Изловчившись, Егор бросил в глаза Динозавру горсть жимолости. Будто землей присыпал глаза чудовищу. Огонь потух. Затих и сам Динозавр, то ли от боли, то ли просто затаился. Забравшись на его голову, Егор расчистил затухающий вулкан в глазу чудища, и увидел лаз – узкий проход уходящий глубоко вовнутрь. Динозавр не шелохнулся.
- Я сейчас спущусь в это отверстие, вы можете
ждать меня три месяца, а потом… - Егор запнулся и, опустив голову, тихо обронил, - идите домой.
- Напрасно ты думаешь о нас так плохо, –
Рассердились друзья, – мы будем тебя ждать, пока ты не вернёшься. Мы не зря пошли с тобой, это наше общее дело – уничтожить Зло Колдуна. Мы поднимемся выше по роднику, и попробуем направить его течение в другую сторону, чтобы Динозавр не питался его силой.
- Хорошо, - сдался Егор, - только уговор – за мной не
ходить, это дело моей чести. Я постараюсь найти ключ к его тайне и тогда…, - он поднял к небу глаза  и закричал: - Ты слышишь, Лютый? Тебе не сломить меня! Во мне столько огня и любви, что ты сгоришь в этом пламени! Клянусь!
   Обвязав себя прочной веревкой, отдав один конец своим друзьям, юноша стал спускаться в глазницу Динозавра. Мрак и сырость. Он не знал, сколько полз, потерял счёт времени. Сколько раз молодой человек замечал, что на его мысли пытается влиять хозяин утробы – нападала тоска, и ему хотелось вернуться назад. Только усилием воли, Егор заставлял себя двигаться дальше. Не хватало воздуха. Вдруг проход оборвался, и перед его взором открылась непроглядная пропасть.
 «Что дальше?» – пот застил ему глаза.
       Достав последние две ягоды, проглотив одну, а другой ягодой протерев глаза,  он увидел далеко внизу копошащихся  маленьких людей.
             -  Велижана! – что есть силы, закричал Егор.   Встав  на колени, наполнив лёгкие воздухом, он снова крикнул: - Любимая, я здесь! – но мёртвая тишина поглотила звуки его голоса. Подняв голову, он увидел прозрачную трубу, по которой бежала чистая родниковая вода. Она проходила высоко, и дотянуться до неё было невозможно. «Если только отвязать веревку и, перекинув через трубу, попытаться притянуть её ближе?» - лихорадочно размышлял влюбленный. И вдруг он понял, что это горло Динозавра.
       -  Почему по горлу течёт вода, ведь Динозавр был  недвижим? – Егор понял, что с друзьями что-то случилось. А Динозавр продолжал пить родниковую воду. – Ну, нет, ты меня этим не запугаешь, - крикнул Егор в пустоту. Голос его звенел, как натянутая струна. Юноша понимал, что если он  отвяжет веревку, то подвергнет свою жизнь смертельной опасности. Свалившись в пропасть, он навсегда может остаться пленником чудовища. И тогда Егор запел:
Отзовись, любимая! Без ласки
Опоздал обещанный рассвет,
Без любви твоей - померкли краски,
Только ты мой дивный, ясный свет!
  Соколом буду парить.
  Всюду смогу проползти,
  Но отыщу я ту Нить,
  Чтобы тебя мне найти.
  Пусть и прольётся здесь кровь,
  Но не  предам я любовь!
  Отвязав веревку, несколькими бросками  закинув её на трубу, ухватившись за конец верёвки, Егор стал подтягивать её к себе. Динозавр глотнул, и большой поток воды прокатился по трубе, всколыхнув её, и чуть не сбросив Егора в пропасть. Зацепившись за верёвку и подтянувшись, он ножом пытался перерезать живительную силу чудовища. Отсюда ему было видно, как какие-то чёрные трубочки червяками шевелились в голове великана. «Чёрные мысли», - подумал Егор, и вдруг его осенило! Поднявшись по верёвке, он сел на горло-трубу, скользкую и мерзкую. Сделав небольшое отверстие в ней, чтобы фонтан бил в мысли зверя, Егор едва успел отползти, боясь быть смытым потоком воды. Что тут началось! Мысли-черви шипели, извивались, но растворялись от прикосновения чистой родниковой воды. Динозавр глотал и глотал, пытаясь волной сбросить врага. «Труба заполнена наполовину, - подумал Егор, - если я нырну в неё, то узнаю, куда уходит живительная сила!» Проделав ещё большую дыру в трубе, он нырнул вовнутрь. Вода обожгла холодом. Если бы не комбинезон из травы, плохо пришлось бы путешественнику. Трава и здесь выручала, словно живая, реагируя тут же на ситуацию, обогревая его напитавшейся силой земли. Трава подчинилась человеку беспрекословно. Проплыв по трубе над пропастью, он почувствовал, что труба стала сужаться. Вода выливалась из неё, ныряя в какой-то чёрный чан, и оттуда чёрным потоком лилась в глухую земляную стену, просачиваясь сквозь неё.
«Так вот где собираются чёрные мысли! - догадался Егор. – В животе! Такая  вода, пропущенная со злом через желудок колдуна, становилась чёрной, делая почву земли вязкой и топкой. Болото! Вот, оказывается, откуда оно берёт начало! Ну, нет! Пусть я погибну в этой черноте, но силы ей больше не дам!» Егор полоснул по трубе ножом, отрезая путь воде к чёрному огромному чану и,  не удержавшись, полетел вниз с огромной высоты:
- Я люблю тебя, Велижана! –  вырвался последний крик из груди мечтателя. Чёрная пелена поглотила его.

…Раздался страшный взрыв, земля вздыбилась к облакам. Когда дым улёгся, перед взором раскинулся огромный город с величественными дворцами, с каменными постройками и прекрасными садами. Егор лежал посередине чудесной поляны, окружённой молодым смешанным лесом, приветливо шелестевшим листвой. Звонкий небольшой ручеёк вытекал из леса и синеватой ленточкой вился через поляну.
        -   Где я? – недоумённо спросил себя юноша, вставая с земли. Изорванный травяной комбинезон открыл кровоточащие и ноющие раны. Сняв с себя остатки доблестной защиты, умывшись из ручейка водой, он почувствовал небывалую силу и лёгкость. На нём осталась  рубашка и рваное трико. Юноша огляделся. Ни друзей, ни людей. Местность незнакомая.
- Где я?! – в который раз спросил себя Егор.
    Он не мог понять, кто  он, почему один. Вдруг издали послышался мелодичный голос:
          Без любимого  - радости нет,
          Где любви нашей сладкой рассвет?
          Мне твой голос приснился в ночи...
          Милослав! Отзовись, не молчи!
Дивный голос завораживал. Он немного завидовал незнакомому Милославу, кому посвящена была песня. Голос проникал в сердце, будто соединяя что-то потерянное или утраченное. И тут он вспомнил всё! Но кто поёт, чей это чудесный голос?
  На поляну вышла девушка необычайной красоты. Её длинные пшеничной спелости волосы нежной волной спадали ниже пояса, убранные в роскошную косу. Длинные ресницы обрамляли огромные синей чистоты глаза. Чёрные, дугообразные брови придавали лицу особую привлекательность, алые губы напоминали бутон розы. Словно летний ветерок шелестел словами песни.
   -   Милославушка! – девушка кинулась к юноше, - живой! – она припала к его груди, замерев на мгновение.
   -   Ты кто? - слова застряли у Егора в горле. - Велижана?! – её глаза были до боли знакомыми и любимыми.
   -    Да, любовь моя! – в глазах девушки заблестели слёзы. - Ты победил!
   Она взяла его за руку и повела за собой. Огромное чистое озеро с прозрачной водой раскинулось посередине величественного города, разделяя его на две половины. Радугой завис над озером мост, как выпирающая частичка обручального колечка, соединяя две огромные половины града, с живописнейшими лугами и полями величественной долины.
   -    Что это?! – изумлению Егора не было границ.
   -  С великой верой и любовью ты уничтожил чёрные мысли Динозавра – Лютого, злого колдуна и его самого, и спас город и всех нас. Ты возродил великую страну Тархтаранию! Твоё милосердное сердце полно отваги. Отныне ты – Милослав! В городе Традо ждут тебя!
     У Егора бешено колотилось сердце.
 -  А где мои друзья? – в страхе выпалил юноша. -   А твой отец? – он не смог наглядеться на девушку. - Они живы? – ему казалось, что ещё миг, и она исчезнет навсегда.
   - Да, любимый. Когда ты спустился в лаз, твои друзья успели придавить конец верёвки огромным валуном, что и спасло тебя. Они собирались освободить родник, но Динозавр, собрав свои силы, отбросил твоих друзей  в самую гущу травы, и она связала их своими прочными нитями. Плохо бы им пришлось, если бы ты не успел. Трава изрезала им все руки и ноги, когда они пытались освободиться. Заколдованная чудищем, как и все жители подземного царства, и трава на той поляне верно служила Динозавру.  Но человеку она подчинилась с любовью, помогая избавиться от зла. Ты победил Динозавра, и она отпустила человека, освободившись от власти Лютого. И мой отец, и твои родители ждут нас, чтобы воздать тебе должные почести.
   -    Велижана! – Егор не мог говорить.
   Девушка поднялась на цыпочки, обвила шею Егора-Милослава, и они слились в долгом  нежном поцелуе любви. Их души соединились в одну, торжествуя победу над злом и разлукой.
Егор понимал, что ещё много надо будет сделать, чтобы жить и поступать, как Милослав. Он твёрдо знал, что чистотой и силой мысли человек может творить чудеса, не взращивая и не поливая страхом собственное слабоволие. Только упорство, побеждающее зло, даёт возможность испытать сладость настоящей победы!


                СИЛА ТАВА
 Чувашская сказка
За лесами, за холмами,
За болотами, полями,
Высоко в горах, под небом,
Где никто ни разу не был
В вышине той. В тех местах
Чародей жил в облаках:
Имя – «Тав»  вокруг звучало,
Зло при Таве исчезало,
Видел он за сотни вёрст,
Хоть и мал его был рост.
С тех высоких облаков
Видел всех он чужаков,
Каждой твари знал секрет -
В ком таилась тьма, в ком – свет:
Глаз был острым Чародея.
Этим таинством владея
Он Добро оберегал,
Стать счастливым помогал.
Стать мог облаком иль тучей,
Чтоб узнать злодеев лучше.
Обернуться пнём, пчелою,
Придорожною травою,
Превратиться в невидимку,
Опустившись на травинку.
Но всегда, везде и всюду
Помогал лесному люду.
Был волшебником он старым,               
Чародеем небывалым.
Он стоял на страже чести,
Лишь хорошие нёс вести,
Выражал не на словах –
Воплощал добро в делах.
Красоту лесов, полей
Он хранил для всех зверей.
Чистоту озёр и рек
Тав берёг из века в век.
Облака жильём служили –
На них Тавики и жили,
Предки жили и их дети -
Всем светло жилось на свете!
Не было для них границ:
Ведали повадки птиц,
Языки зверей, ветров,
Трав, деревьев и цветов.
Чародей осведомлён
Стонет старый пень о чём.
Тавики все тайны знали –
Им антенны помогали,
Что на темени их были,
Как локаторы служили.
Доброте их нет границ:
Берегут гнездовья птиц
От лисицы и куницы,
Чтоб спокойно жили птицы.
Тав антеннами «ловил»
Кто в лесу обижен был.
Мчатся Тавики, спешат –
Лечат зайцев и ежат,
Успевают там и тут,
Зло посеять не дадут.
Помогают медвежатам,
Белкам, маленьким мышатам –
Всем спешат помочь они,
Добрым ангелам сродни.
Весь народ чувашский знает –
Тав добром всегда встречает,
Волшебство идёт от Тава –
Его сила величава!

Жил Илай – певец народа,
Был чувашского он рода.
Воспевал красу полей,
Про цветы пел, про зверей.
Воспевал красу души
Под ветлой в ночной тиши;
Веру в мудрость человека,
В нужность от роду до века.
Голос лился, как ручей,
Всякий спросит: «Это чей?
Славен чем его отец?
Где живёт он, наконец?»
И гордился люд простой,
Что певец есть удалой.
Запоёт, и все печали
Будто сразу исчезали!
И молва о нём бежала,
Людям выжить помогала,
Говорили средь людей:
«Нет, Илая, веселей!»

А в лесу, в глубокой чаще,
Полумрак был леденящий,
Там колдун жил одноглазый.
Ябах - чёрный и чумазый.
Уши словно у осла,
А на теле шерсть росла.          
Хвост огромный, пасть с клыками,
С неуклюжими руками:
Длинными и цепкими,
Мощными и крепкими.
Он похож был на слона…
                *Ябах – (чув Япах) – в переводе с чувашского  - злой, плохой
Никогда не знал он сна:
День ли был, ночная мгла –
В нём бурлила горечь зла.
Уже тысячами лет
Затмевал он злобой свет.
Чуть поднимет своё веко –
Лес горит, и сохнут реки,
Рушит логова зверей…
- Никого нет в мире злей!
Я - могучий властелин!
Зла хозяин, господин!
У меня большие ноги,
Разрушаю я берлоги,
Разоряю  гнёзда птиц…
Не должно быть злу границ!
Изведу я всех зверей –
Нет занятия милей!
Друг на друга пусть все злятся,
Колдуна – меня - боятся!
Разорву Добра я круг –
Станет чёрным всё вокруг,
Всё сгорит в моём огне –
Тав не будет страшен мне!
Буду я Добра сильнее:
Я могущественней, злее!
Уничтожу свет Добра –
На земле наступит мрак!

Так гремел он и рычал –
Даже голос потерял.
Как хотел он, так не вышло –
Шёпот его еле слышно,
И подумал: «Как же быть?
Как мне голос раздобыть?
Я без голоса не страшен,
Все поймут – я не опасен,
Что тогда? Тогда беда!
Как пройдут мои года?
Чем я буду устрашать?
Надо голос поискать!»
И однажды Ябах злой 
Вдруг услышал непростой
Голос – чудный и прекрасный!
«Знать, искал я не напрасно!
Обмануть хочу певца,
Не казать ему лица,
Изменить свой вид, осанку,
Стать  хорошею приманкой!» -
Ябах в старца обратился,
Пред Илаем появился,
Сел на пень старик тихонько,
Поманил певца легонько,
И чуть слышно зашептал:
-  Много дней тебя я ждал!
Был когда я молодой,
Слышал чудный голос твой.
А теперь я стар и глух,
Борода, как белый пух,
Дрожь в руках моих, ногах,
Нет и твёрдости в словах –
Словно шелест от листа…
Твой же голос – красота!
Замирают реки, птицы,
Молодеют даже лица,
Зреет хлеб, растёт трава…
О тебе идёт молва!
Обнажаются алмазы,
Не видны что были глазу.
Песню слышать всякий рад –
Твоя песня, словно клад!
Хоть ещё б разок послушать!
Может, хочешь ты покушать?
Корка хлеба да вода –
Вот и вся моя еда. –
Тяжело вздохнул старик,
Головой слегка поник,
Жалобно певцу сказал:
- Ох, не зря тебя я ждал,
Я доволен в жизни всем –
Только голос слаб совсем…
Посиди со стариком,
Поделись своим добром:
Песню старцу подари,
Ждут её все, посмотри!
Ключевой воды испей,
Чтобы голос был звончей.
Ты, Илай, не поленись,
Ближе к уху наклонись,
Песня пусть летит до неба!
А пока – отведай хлеба…

Взял Илай тот хлеб и воду:
Верить он привык народу.
Что душою тут кривить –
Рад был песни он дарить.
Голос был его силён,
Врачевал всем души он -
Взгляды хмурые светлели,
Лица сразу молодели!
И добро –  как неба цвет,
Вмиг вселяло в души свет!
Тавики вокруг селились,
Кто был в ссоре –  вновь мирились!
И лечила Песня боли,
                *лайх (лайах) –в переводе с чувашского -  хороший
Укрепляла духа волю…
После Песни неспроста
Расцветала Доброта!
В песне весь чувашский край
Умещал певец Илай!

Старика Илай послушал,
Хлеб почтительно покушал
И испил воды глоток…
Не пошла водица впрок –
В горле сухо - будто ком,
Необычный шум кругом!
Будто все земные гады
Навредить Илаю рады:
Лают, чавкают, пищат,
Слух Илая не щадят.
Приложил к ушам он руки,
И пропали эти звуки,
В голове яснее стало.
Старика же взгляд – как жало,
Колет сердце, не жалеет,
Тело сжалось, костенеет,
И забыл певец, что молод –
Кровь застыла, в жилах холод…
«Что же это? Знать, конец!» –
Страх почувствовал певец.

Силу рвал старик на части,
Но спросил певца с участьем:
- Холодна вода, быть может,
Если так лицо корёжит?
Что-то нет в тебе огня?
Не простит народ меня,
Если ты не сможешь петь,
Если будешь вдруг болеть.
Не должна корёжить лица
Родниковая водица. –
Чтоб Илай не догадался,
Весь тревоге он предался…
А Илай вздохнуть не может:
- Видно впрямь меня корёжит!
Затревожился певец.
- Ты, споёшь мне, наконец? -
Вопрошал старик Илая. –
Переполнен я до края!
Твою песню, голос твой,
Принимаю я душой.
Обратился весь я вслух,
Но ко мне ты видно глух!

Глубоко Илай вздохнул,
С облегченьем кашлянул -
Старику запел на ухо -
Всё затихло, даже муха
Не жужжит, не рыщет зверь,
Песней полнится теперь
Вся округа, лес и дали.
Кто Илая не слыхали,
От такого удивленья –
Плакали от умиленья.
Стало с песней всем светлей,
Всех взяла в полон зверей,
Птицы замерли в округе…
Лечит песня от недуга
Всех больных и кто был злым –
Каждый стал теперь другим!
А Илай всё пел и пел,
Голос ширился, звенел!
Красоту родных полей
В песне славил он своей,
Пел Илай о добрых душах…
Ябах делал вид, что слушал,
Песня жгла нутро огнём,
Но он думал о своём:
Голос как заполучить,
Грозным сделать, изменить.
Знал, что с голосом таким
Будет он и сам другим –
Будет голос в нём мощнее,
Он, конечно  - станет злее.
Старец прячет хитрый взгляд,
Он присвоить голос рад!
И тянул он  песню в ухо,
Молодея, крепнув духом,
Каждый звук её внимал -
Силу Песни принимал…
Словно в пропасть  голос лился,
Всё слабее становился,
В ухе голос утонул –
Всё! Колдун его втянул.
Стал без голоса Илай…

- Грозен я, об этом знай!
Встал старик. – Я дам ответ –
Подарил ты мне свой свет:
Голос твой я получил!
Ты доверчив слишком был!
Думал, старца ублажил?
Колдуну ты послужил!
Знай, боятся все меня –
Одноглазый Ябах я!
Алдарь Кусь я – грозный, злой –
Я расправился с тобой!

Тут же звери разбежались,
Птицы все поразлетались,
И возник  перед  певцом
Зверь с оскаленным лицом!
Облик зверя был ужасным:
- Что, певец, тебе не страшно? -
И на весь огромный лес
Зарычал хвостатый бес.

Что же голос? Был красивым,
Как ручей весной, игривым!
В нём душа певца жила,
И Земли любовь была,
Сила Ветра, мощь Воды,
Выручал он из беды
Своей силой красоты…

- Что со мной наделал ты?! –
Зарычал колдун. - Что это?
Ты не выдал мне секрета?
Как мне с голосом-то быть?
Как Любовь в нём истребить?
Поманил рукой Илай:
- Рано говорить прощай!
Будет для тебя ответ,
Песни выдам я секрет -
Голос выковал мне Тав!
В Доброте нет выше прав,
Чем у Тава-Чародея!
Что, колдун, рычи смелее,
Или страшным зверем вой,
Раз похитил голос мой!
Только не старайся, зря –               
               
 Сила в голосе моя!
Сам ты, Ябах, влез в капкан:
Для Добра мне голос дан!
Пусть я больше не спою,
Но я зло твоё убью! –
Тихо прошептал певец, -
Злу пришёл, поверь, конец!

Злой колдун собрался с духом:
- Всех лишу сейчас я слуха!
Сила у меня большая! -
Только рассмешил Илая:
- Ты теперь, не сила Зла –
Безобидней ты осла!
И совсем не Алдарь Кусь -
Просто злой и вредный гусь.
Ты рычи, рычи смелее,
Голос жалит пусть сильнее.
Я пугать тебя не стану,
Но в нутре твоём поганом
Зародился лучик Света,
Зло умрёт! В том нет секрета!
Верь, пришел твой час и миг –
Голос твой изменит лик!

Заревел колдун мощнее…
Только сделалось светлее –
Голос делал чудеса:
Ожили вокруг леса,
Вылетали птицы. Звери
Открывали в норах двери:
- Разве злой колдун рычит?
Голос добротой звенит!

- Что ты сделал? Эй, Илай!
Голос быстро забирай!
Я отдам тебе победу,
Мне от голоса лишь беды.
Жалит уши, словно жалом –
Шерсть спадать клоками стала!
Мне признанья нелегки –
Стали выпадать клыки!
Уши меньше! Ой-ой-ой!
Забирай же голос свой!
- Вот уж нет, колдун, поверь,
Будешь ты добрейший зверь!
- Замолчи! Ох, нет! Прошу!
Я добра не выношу!
Эй, - кричит зверь, - эй, поверьте,
Доброта мне хуже смерти!
На меня находит жуть!
Голос как назад вернуть?

А никак, - шепнул Илай, -
Я скажу, запоминай:
Голос рушит твою злобу,
Не спасёшься и в чащобе,
Голос зло в тебе  убьёт –
В лес покой тотчас придёт!
Мир наполнится добром –
Будут Тавики кругом!

Убежал зверь в чащу леса,
Слышно было всюду беса –
Он рычал – звенела трель,
Где был мрак, там свет теперь!
Где болота – там цветы
Небывалой красоты!
Не рычал зверь - будто пел…
Вскоре взглядом подобрел.
Плакал зверь, просил пощады…
А в лесу все были рады,
Что не страшен Ябах злой,
Что он стал совсем другой.

А Илай сидел на пне:
- Как же быть теперь и мне?
Песни слушали мои,
А теперь те песни чьи?

Вдруг вокруг разлился свет:
- Дам тебе, Илай, ответ:
Бескорыстно кто творит –
Вновь Добро к нему спешит!
Голос твой верну, не сетуй,
Пусть звенит, летя по свету. –
Нежно улыбнулся Тав, -
Или я, скажи, не прав?
Нёс ты радость, раздавал…
Хоть и голос потерял,
Ты не плакал, не стонал,
Голос ты назад не брал,
Знал, что трудно тебе будет,
И народ тебя забудет.
Хоть и быть героем лестно,
Ты со злом боролся честно!
Ты добро с душой отдал,
Ничего  взамен  не ждал.
Честен ты и прост душой –
Получай же голос свой!
Тав взмахнул рукой три раза,
И певец поверил сразу:
Всё вернулось! В его горле
Загудело, будто в горне.
- Как же зло? Опять придёт?
Лучше Ябах пусть поёт! -
Испугался наш певец.
- Да ему пришел конец! –
Тав, смеясь, сказал Илаю, -
Я про это твёрдо знаю!
Я Добро по Свету вею,
Сил для Дела не жалею.
Коль в нутро Добро попало -
Зло всю силу потеряло!
А твой голос? В нём Любовь!
Он очистил зверю кровь.
Алдарь Кусь уже не зверь –
Безопасный он теперь,
Голос будет его тихим,
Нет в нём даже капли лиха,
Пусть мяукает, как кот…
В лес теперь покой придёт,
Не пробить Злу снова брешь,
Ты же пой, народ свой тешь.
Как без песен жить народу?
Пой, певец, ему в угоду!
Каждый Песню любит, чтит -
Голос Предков в ней звучит,
Судьбы в ней, века хранятся…
Злыдни Песни лишь боятся.
В ней добро! Оно летит!
Зло ползёт или лежит.
Над Добром Злу не бывать!
Это надо твёрдо знать!
Алдарь Куся я прощаю,
В Лайха-зверя превращаю, -
Дунул Тав волшебной силой -
Радугой «взорвался» лес:
Каждый житель был красивым!
Стал другим и Ябах бес…
Тав, смеясь, сказал Илаю:
- Зло – болезнь. Уничтожаю
Я легко, тот корень злой…
Урр! Всё!  Ябах стал другой.
Будет лес он охранять,
Берендею помогать!

Кто бывал в лесах тех, знает:
Старый Лайх там всех встречает,
Ягоды, грибы покажет,
Кем он был –  охотно скажет.
Помогает зверю, птицам…
Всем заглядывает в лица,
И совсем не злой на вид,
В дом попутно пригласит,
Уверяет: стал другой,
Что наполнен добротой -
Трудно с ней, коль не стараться.
Можно быстро и расстаться,
Если дело не достойно…
Взгляд его хитёр, спокоен,
На затылке вырос глаз.
Удивит он лаской вас!
Всю округу взором видит,
Никого Лайх не обидит.
Ростом мал – чуть больше пня –
Не живёт без дела дня.
Знает точно этот льстец –
Тав ему теперь Отец!
Лайх живёт в берлоге с Мишкой,
Опекает его слишком:
То малины принесёт,
То медок у пчёл возьмёт.
Мишку любит, словно брата,
И медведь любовью платит.
От заботы старика
Мишка толстым стал слегка,
Не выходит на работу,
Стал ленивым от заботы,
Шума, гама не выносит…
Лайх еду в берлогу носит
И  водицы принесёт -
Мишка лучше всех живет!
Любит мишка на ночь песни –
Лайх мяучит их чудесно,
Словно котик: «Мур» да «Мяу»,
Песен перепел немало.
И от песен неспроста
В Мишке зреет доброта:
Над берлогою цветы –
Необычной красоты!
Всё вокруг благоухает…
Лайх там с Мишкой проживают!

Кто с добром приходит в лес –
То того не тронет бес.
Кто с добром живёт на свете –
Тот сильнее всех, поверьте!
А кто Таву помогает –
Тот Добро оберегает!

*тав – в переводе с чувашского - спасибо, выражение добра,   сердечности 
 *Алдарь-Кусь – (чув. Алтар Кус) - мифический герой
                чувашского  народа, прототип Циклопа
*Лайх –(чув. Лайах) -  в переводе с чувашского - хороший