Стрижен наголо, сед, не брит и щёки впалые,
Худ донельзя, живот прилип к позвоночнику,
Он играет фокстроты за деньги малые,
Что бросают ему, как простому кусочнику.
Оглашая аккордами людную улицу,
Припадая щекой к инструменту столетнему,
Баянист всей душою уходит в музыку,
А в глазах безысходность еле приметная.
От летящего вальса Иоганна Штрауса
Перехватит дух у простого прохожего.
Не хватает музыканту лишь самой малости,
По-простому сказать, внимания Божьего.
Кто же в прошлом он? Оркестрант? Учитель музыки?
На войну, видать, пришлось его отрочество,
И не жизни соль в подаваемых рубликах,
Способ скрасить своё старое одиночество.
Не узнать старика на параде отлаженном.
Нет и признака немочи, старческой жалкости,
Сердце греют награды на форме отглаженной,
Стоит жить и испытывать редкие радости.