Вы не задумывались, зачем белая бабочка-капустница, посидев, куда-то перепархивает? Ну, казалось бы, нашла цветок, напилась нектара, и сиди себе. В брюхе полно, во рту сладко, яйца еще не созрели, чтобы подложить куда следует. Сиди себе! Нет, полетела не то танцующим, не то хромающим полетом. И так все они. И эта диверсантка, и легкие голубянки, и мельтешащие шашечницы, и любимый с детства адмирал.
Шестиногая бегучая и летучая публика, хоть и любит селиться рядом, или собираться на отдых, водопой, или чтобы полинять – сменить собственный скелетик в приятной компании (здравствуй, прусак!), больше предпочитает собирать хлеб насущный порознь. Только пчелы (ну, те, что в ульях и их тропические родственники), которым как истинным труженицам кажется, что они несут цветочный урожай только семье, сообщают своим, где много корма, и – туда всей оравой.
Чтобы что-то понять в природе, трудно использовать статистику, не ту, над которой смеются, а ту, что на основе теории вероятности. А без нее – всё больше получается как при беседе на лавочке. И не то, чтобы да … Уж какие мы умные творения, а даже понять, как две вещи одновременно действуют на третью, трудно. Кажется одно, а проверишь, как положено, и – не так. Поэтому и строят всякие математические модели. Но и тут часто беда. Сейчас отмоделировать что угодно можно, а вот понять, что на самом деле …
Есть такая статистическая модель, в английской терминологии она интригующе называется «преимущественным захватом». Ее можно так объяснить, – мы тут первые пришли и взяли места, сколько смогли, а вот следующие уже берут такую же долю от того, что осталось. И так далее. Конечно, попозже кто-то кого-то может и потеснить, но об этом потом. Все равно не как у людей.
Так вот, если прикинуть, сколько здесь таких и сяких бабочек в таком-то не очень большом месте летает, то получается, что картина с высокой вероятностью соответствует этой самой модели. И так же с мохноногими дикими пчелами (шмели, андрены, галикты и прочие), и так же у блистательных стрекоз! И еще у кое-кого.
Как же так получается? Да потому, что они видят друг друга и считать умеют!
А только замечает ли слон зайца? У шестиногих тоже ведь гиганты есть, как шмели, и зайцы, как мелкие андренки. Но, об этом, может быть, позже.