Июль выжигал на коре и на коже чудной орнамент.
Макая в чернильницу кончик пера, я бумагу марал им,
каракули нехотя выводя.
Вздыхал, кружева занавески вздымая, задумчивый кто-то.
И сизая дымка стекала со стен на узорчатость пола,
ко мне в полумраке крадясь.
Горячий песок заполнял эту комнату морю подобно.
Пылая самумом, пустыня брала за горло.
Так взгляд змеелова порой околдовывал кобру.
Я долго тянулся к огню, а дотронувшись дрогнул...