СЕДЬМОЕ СЕНТЯБРЯ 1992
(ВПЕЧАТЛЕНИЕ)
Над головой — эмаль.
Начало сентября.
Пустынна жизнь, как...
Холодильник?
Тупиковое шоссе?
— Да просто так, пустынна.
И солнце ласково мне щеку греет
(так по-Сислеевски,
по-импрессионистски...),
и я в пейзаже на себя смотрю.
— Ещё зелёная трава,
ещё кузнечики (в пейзаже),
и белые дома —
геометрически убогий горизонт
не столь уж новых новостроек.
Хотя... Под этим солнцем даже и они —
как крылья ангелов (дебилов),
или — авианосцы, или...
А впрочем, привыкаешь ко всему.
Слева, вдалеке,
на расстоянии рассеянного взгляда,
как мотылек серебряный,
«ниссан-патрол», а может — «BMW»
струится по проспекту, —
тоже
случаен, одинок,
но как уверен
в наличии зачем-то достижимой цели!..
Я — в центре.
Кузнечики и чахлые березы —
на первом плане.
Дальше — тишина,
в которой гасится шуршание проспекта.
Сзади — купола.
Для этого... для бога.
Он любит, чтоб блестело.
Мне 27.
Зачем?
Я точка на траве
под этой нежною, непробиваемой эмалью.
— Так сладостен, так равнодушен этот
белый, белый, прекрасно-равномерный
лёгкий свет,
что льётся просто так,
не разбирая,
на этот мир,
что сотворили мы.
Он, этот свет с эмалевых небес, —
зачем?
— Да просто так. Сейчас сентябрь.
................................
...И ветерок для оживления пейзажа.
Без точки в центре
всё
ещё
спокойней.
...На травке чистит перья Nevermore,
и вечером прольется чёрный дождь.
1992