Наклоняясь –
под градусом? –
бег свой торопит земля.
Век
двадцать первый
скачет на синей лошади.
Мир,
словно ярмарочный фигляр,
балансирует,
с глазами завязанными,
над площадью.
Тут ведь –
стоит лишь крикнуть –
ему – хана!
Пошатнется и рухнет,
и тут же накинутся коршуны.
Слушай, а если завтра – война?
Повидать бы тебя хоть на миг,
хороший мой.
Завернувшись в тряпье облаков,
на небе дрожит луна,
Ей бы,
серебряной,
нежностью души выстелить.
Знаешь,
как оглушительна тишина
Всего за мгновенье
до первого выстрела?