Погашены свечи. Пусть царствуют сны.
Я дверь притворила. Теперь мы одни.
Предаться Тебе… Только это осталось.
Мой Вечный Возлюбленный, я возвращаюсь.
Снимаю с запястий янтарь и рубин.
Бросаю их в яркий и жаркий камин.
И жемчуг теперь ни к чему в волосах:
Все камни -- стекляшки, всё бренное -- прах,
Способный одних лишь безумцев привлечь.
Снимаю накидку багряную с плеч,
Изношенный жёлто-пурпурный наряд,
В огонь башмачки золотые летят,
Венок и корона, заколки и ленты,
Парчовая юбка с оторванным шлейфом,
Оранжевый бант наслажденья и счастья,
Перчатки чудес и вуаль сладострастья...
Всё! Кончился праздничный бал-карнавал!
Мой час возвращения в Небо настал.
Пылавшее страстью и зрелостью тело
Как призрак сейчас: отгорело, отпело.
Нет, смерть усмехается нам неспроста,
С рожденья преследуя всех по пятам.
И всё, что сегодня растёт и цветёт,
Наутро поникнет, завянет, умрёт.
Зачем, увлекаясь покровом блестящим,
Мы просим в молитвах даров преходящих,
А истин о Вечном в душе не храним,
В последний свой миг исчезая как дым?..
В восторженном танце, в короне из листьев,
Траву посыпала росой серебристой,
Смеялась с грозой и дразнила дожди.
Молила Тебя: не сейчас, подожди!
И кто же теперь пред Тобою стоит?
Ни тени улыбки, ни розы ланит,
Ни блеска, ни света во взгляде печальном…
Как жалок мой вид в отраженье зеркальном!
Погашены свечи. Пусть царствуют сны.
Я дверь притворила. Теперь мы одни.
Предаться Тебе… Разве это не радость?
Мой Вечный Возлюбленный, я возвращаюсь.