"– Ужас какой. Ни ты, ни я не курим. Герои фильмов и книг в таких ситуациях всегда курят. – Она скрестила руки на груди. – Мне вспомнился Роберт и как я была без памяти влюблена, и чем я тут с тобой занимаюсь, вместо того чтобы сидеть дома и думать о своем тридцатисемилетнем супруге, который больше похож на ребенка…
– И что же?
– Мне вспомнилась и Энн, как она мне действительно, по-настоящему нравилась. Какая она удивительная…
– Я стараюсь о ней не думать. В любом случае, она не ты.
– А что, если бы она стала мной?
Она обхватила руками колени и заглянула ему в глаза.
– Не понял?
– Если бы все, что она утратила и что ты нашел во мне, вернулось бы к ней? Хотел бы ты, мог бы ты тогда снова влюбиться в нее?
– Да, самое время закурить… – Он опустил ноги на пол и отвернулся от нее, уставившись в окно. – Что толку задавать вопрос, на который нет и никогда не будет ответа?" - Рэй Брэдбери. Пересадка сердца
Семьдесят градусов цельсия
Красным горит на табло.
Телль, улыбаясь, прицелься и
Город уронит ябло.
Рельсы блистают адажио,
Будем дышать – доживём.
Бога не нужно одалживать,
Есть в пустоте даже он.
Семьдесят? Глупости транспорта,
Танец семь сорок в постель.
Телль, я заложница паспорта,
Яблоко вспыхнуло, Телль!
Рэй говорил, в нашем случае
Курят. Но я не курю.
В погребе гады ползучие
Мнут прошлогодний урюк.
Меркнут поддельные цельсии,
Верный ответ – двадцать семь.
Дразнится, колется рельсами
Сгинуть за правду совсем.