«Как я завидую тому,
Кто сгинул на войне!»
«…Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!»
Ю.Друнина
Наш Заводоуковск невелик и малоизвестен, но с ним связаны некоторые интересные исторические факты. В годы Великой Отечественной войны сюда были эвакуированы Воронежский авиационный завод и Первая московская спецшкола ВВС, в которой учились будущие космонавты В.Комаров и Л.Дёмин. Директором этой школы в то время был В.П.Друнин, отец будущей поэтессы Юлии Друниной. Она, в свои 17 уже побывав под Москвой в окружении, снова рвалась на фронт, но поехала с семьёй в эвакуацию из-за тяжёлой болезни отца. Когда его не стало, она, чтобы осуществить свою мечту, для чего надо было попасть в военкомат, прошла пешком по шпалам в метель из нашего, тогда ещё села, до Ялуторовска, тогдашнего райцентра,
20 км туда и столько же обратно. Этот эпизод она описала в своем стихотворении «Ялуторовск». Впоследствии она не раз приезжала в Заводоуковск, где похоронен её отец, и обязательно заглядывала в Ялуторовск – город декабристов, который не оставил её равнодушной: она посвятила ему и декабристам несколько стихов. У нас о Юлии Друниной помнят, как и о других людях, оставивших след в истории города: надо отдать должное работникам местного краеведческого музея – настоящим энтузиастам своего дела. Мне Юлия близка ещё и тем, что её фамилия и моя девичья (Дружинина) происходят от одного корня (Друня – уменьшительное от древнеславянского мужского имени Дружина, у нее на эту тему даже есть стихотворение «Друня»). Самоубийство Юлии Друниной в 1991 году породило много слухов и домыслов: кроме полного беспредела, творящегося в стране, она пережила ещё и личную драму. Но к чему догадки, если она сама всё сказала в своих последних стихах (см. эпиграф)...
Осуждать твое решенье могу ли я?
Это можно и простить, и понять…
Как же страшно поступила ты, Юлия,
Чтобы боль в разбитом сердце унять!
В тыл отправившись зеленой девчонкою
И мечту попасть на фронт затая,
Залетела ты былиночкой тонкою
В наши дикие лесные края.
Чтоб попасть в военкомат, в мерзлых валенках
Сквозь метель в район по шпалам брела…
Ты казалась очень хрупкой и маленькой,
Но какою же ты сильной была!
Не одна свинцовых шариков дюжина
Просвистела над твоей головой,
Хоть и ранена была, и контужена,
Только все-таки вернулась живой…
Худобой своей пугая окопною,
Не свернула ты с прямого пути:
Не умела в жизни быть расторопною,
Не могла на компромиссы идти.
Ты жила, не тратя время на жалобы,
И беда была тебе не страшна –
Не колеблясь, на войну побежала бы,
Если б снова вдруг случилась война.
Ты любить могла любовью безмерною
И щемящие писала стихи…
Кто мог думать, что ценой непомерною
Ты заплатишь за чужие грехи?
Век начался идеалов поруганных,
Все святое сокрушив без стыда,
И в глазах твоих, войной не напуганных,
Жизни свет угас уже навсегда…
Много было вас, кто всякое видывал,
Кто ценою крови мир уберег,
Но не раз потом погибшим завидовал
И жалел о том, что в землю не лег…
В мире, оргией безумства охваченном,
Сатанинский продолжается бал,
Остаемся мы в долгу неоплаченном
Перед теми, кто за нас погибал.
С ними мы на веки вечные связаны,
И вина должна нас пламенем жечь:
За их души мы молиться обязаны,
Что от боли не смогли уберечь…