ты выходишь под время,
падающее эхом,
белой снежной крупой.
впереди лишь сизая темень,
вечный немой покой.
впереди лишь детские игры,
никакой войны и смерти,
дрожащая тишина.
только кому рассказать,
что видел
людей, которые до души достают дна?
они лежат теперь там, как живые,
растворяют в земле нерастраченное тепло.
и березы, что часовые,
дышат. и тяжело.
ты выходишь под время,
летящее пулями в тело,
медленно превращающее его в решето.
но здесь принято не быть смелым,
когда холодно — поднимать воротник пальто.
вот и все. вечера синевою
обволакивают май.
священной весною
не умирай.