Его звали Мастер за то, что умел
Он делать кресты из железок.
И в виде крестов он наколки колол,
И вены крестом себе резал.
И несколько раз с того света врачи
Спасали его без заминки –
Веревка на шею, внизу кирпичи…
Он снова хотел себе справить поминки,
Ведь крыша давно уже съехала прочь…
Но страшно ему становилось на свете,
Когда вспоминал он бессонную ночь
И трех пареньков в придорожном кювете.
Они ведь тогда охраняли посты
Среди кавказских хребтов. В ущелье
Несли свой дозор среди суеты
Птичьих и пулеметных трелей.
Но снайпер в ночи не щадил никого:
Сначала его товарищи пали,
А он успел пристрелить одного…
И в спину пули его догнали.
Он не был убит, просто ранен был
И в грязной канаве лежал плашмя,
И слышать был обречен плач войны –
У блокпоста началась резня.
Он вспоминал ту бессонную ночь
И лица друзей, лежащих в крови.
Подмога в ту ночь не смогла им помочь,
На следующий день подошли лишь свои.
Потом помнил смутно: лазарет,
Ребят по палате, ему не знакомых.
Поправился. К дому не взял он билет –
В горах остался, в полку стрелковом.
С тех пор он сам дарить стал смерть,
Рука его никогда не дрожала –
Он сладко праздновал свою месть,
Когда убивало стальное жало.
Вернулся не тем он уже в свой дом,
Не тем беспечным юношей робким –
Убийцей, снайпером, палачом,
Который полжизни провел с винтовкой.
И долго еще всех людей видел он
Как будто через сетку прицела.
И к мирной жизни не шел на поклон –
Ему в ней просто не было дела…
Он скоро начал сходить с ума,
Кресты клепать из металлолома –
Так кличка Мастер к нему навсегда
Приклеилась из болтовни знакомых.
Он уж давно погибнуть мечтал –
Да только спасали всегда от дури.
Во сне он в небо как ангел взлетал –
Туда, где нет ходу снайперской пуле…