моему городу. моей маме
в начале была степь.
дикое поле бешеное.
трава по грудь,
поникшие головы цветочные.
ветер не успевал дуть
ещё, ещё и ещё
Восточнее.
потом копыта
отбивали ритмы..
я иногда вот так хочу пойти в поле.
и понимаю, что может быть
вот тут предки наши
хороводом заводили танец крови,
благословенный небосводом.
не проливать!
а плодить.
на землях этих не зря
нашли, что-то, что черным золотом
блестит.
и заря
в унисон блестящая от пота
тут вообще не спит.
*
раннее утро.
раздался звонок,
я в чужом, не любимом городе,
где все еще мирно спят.
- Маша! молись за нас!
наш дом и двор бомбят!
снаряд попал в садик напротив,
и еще восемь где-то около,
они создают адский вокруг
нас круг!
я понимаю, что нет больше стекол.
Господи, избавь от страха,
от вереницы этих мук.
я лежу в коридоре, как в келии монаха,
и почти испустила дух.."
я чувствую каждую дрожь твою, мама.
я не отпускаю твою руку.
я тебя собой впечатываю подальше от всего.
мы сейчас до сотой миллиметра,
вдвоем, на одном меридиане.
и мы не слышим больше ничего.
я бы все твои слезы собрала в ладошку.
я бы все твои крики отвезла к морю.
мы бы вместе вылили их
в это бесконечное людское горе.
**
всё, что любила.
нет мне покоя,
покойники на подоконниках взорванных.
глазами смотрят разорванными.
трещины щурятся узорчатые.
крутятся-вертятся створчатые.
выключите тотчас!
выметите срочно!
в городе лето зависло нарисованное.
таким я его запомню в последующем.
в моей голове
седеющей.
всё, что через боль рождается -
сильнее, чем то, что рождается через радость.
тетрадь моя слезами обливается,
воплями и криками маясь.