(стихокомикс в стиле Нуар)
1
Черный закат оставляет белые блики на оконном стекле, а значит одиночество необходимо, чтобы это увидеть.
Дотрагиваюсь холодной рукой до лица, и чувствую его древесную теплоту. Это тепло остывающей щепки.
Всегда куда-то иду. Укутавшись в пальто, переходя на красный, облизываю обожженные губы. Спасибо, Гленфиддик.
Октябрьский холод, привносит ощущение разорванной фотографии. Поцелуи любимых царапают скулы, словно колючие ветки.
К чертовой матери все. На растерзание собачьих чертей. Пусть осень пронзает насквозь полночным осколком раздумий,
а ветер толкает в объятья похмельных безумий.
Уметь бы разбивать витрины взглядом. Брать свое и так, по мелочам. Брать и тратить на котят, кормя их молоком
в заплеванных аллеях. Не бормотать под нос, теряя такт, а тихо петь, прижавшись лбом к остывшему плечу фонарного столба.
Кого жалеть. Винить. Любить. Винят обычно тех, кого жалеют (любят?). Хм-м. От сердца слабо веет холодком,
но кипятит слезу дрожащее похолодание между плеч. Какой-то странный стих. Почти прямая речь. Но речь слаба
и требует огранки письменностью. Строки - процесс скальпирования чувств. Предание бессмысленности темы,
той общей, на который есть вопрос, и есть ответ. Но нет дилеммы.
Послушай, котя, кстати, где мы.
2
Аллея та же. Та же темнота, но только дождь настаивает - сдайся. Но как сдаваться, если под пальто, урчит котенок
сытый и живой. Какая боль быть сытым и живым, не зная даже, что это за жуть, сплошная громыхающая смерть, кричащая
в тебя - кому ты нужен. Котя, не дрожи. Вся жизнь иллюзия, предсмертный бред, мираж. Вонзись в него ногтем,
держись за миражи и никогда не вздумай умирать. Хм-м. Туфта, не слушай этот бред. Все эти темы: "тварь ли я дрожащая"?
не для тебя. Ты получил обед, а я упал, в такой-то хареямб, что блин... В мозгах смешалось все. От этого больней,
в ушах долбают сваи:"бой-баж-бам!".
Кто душу бы купил за опохмел?
Я жизнь люблю, поболее, чем все. Так говорил, наверно, каждый алкоголик, и не найдя сто грамм, он помирал во сне,
не от удовольствия - от боли. Послушай, котя, этот магазин, что перед нами, это наш спаситель. Там продавец, в народе "баба Зин", способна в долг не раз
опохмелить. Проблема только в том, что время - пять. А баба Зина очень любит спать. Тем более в такое время суток. Но я попью - и ты поешь. Без шуток. Так
раньше, кстати, шли на абордаж, представь, что мы с тобою
Гай Дуилий. Пускай, нас, бля, трясет, но это наш, тактический прием. Тактический прием отважных римлян. Или...
Рим...
мл-я-я..
3
Дождь это ****eц, когда ты пьян (а жизнь это ****eц, когда ты пьянь). Но будь я хоть тремя цепями связан, на голове бы к "бабе Зине" доскакал, и не моргнул
при этом бы ни разу. Как говорил, идем на абордаж. Уже стучу. К борту, кидайте дреки. Минута, две, уже ловлю кураж, дверь открывается, на палубу, коллеги.
Так, стоп, пора придти в себя (какой, бл-ядь, абордаж, я что поехал?). Здесь важен бартер, проще говоря: "без дорогой ***ни здесь делать нехуй" (с). И вот, я
набираю
в череп сил, космических, эзотерических - не важно. И достаю "айфон четыре си" и говорю, едва скрывая жажду:
"За эту штучку, выпивки, не дашь ли?"
Как долго уговаривать людей, которые к тебе так безразличны, что предлагают, мол, переболей, в себя придешь и будет все отлично. Как бесконечно долго
объяснять, тем людям, что не ведают, что просят. Мол, в двадцать с хвостиком не стоит умирать, в такую мерзкую и слякотную осень. Разжалобил котенок,
признаюсь, сначала молоко, потом сосиска, потом я обещал, что не напьюсь, да и как в принципе нажраться можно виски? Гленфиддиком, бутылкою, ноль-семь,
порядочные люди не упьются:
"Ну и вдогонку водочки налей, чтоб нам в ночи с котенком не споткнуться".
Бубенчики. И жженый запах улиц...
4
Есть ли в жизни счастье? Может есть. Отрицать его не собираюсь.
Если с этого "говна" смогу я слезть, то его найду - не растеряюсь.
Если нет, то все равно найду, хоть через битое стекло проплыть придется
Знаете друзья, я не умру. Не умирает сердцем тот, кто не сдается.
(Но это мысли в слух).
Рассвет. И белый свет, он наполняет город сонным страхом. Страхом перед тем, что нас здесь нет. И воздух сладкий
словно сахар. Так было в фильмы "Лангольеры", где в конце они попали в будущее время. Но здесь, среди многоэтажек
я в кольце, и совершать побег я не намерен. Слегка дрожу, но это и понятно, такие дозы, бл-ядь, такие дозы...
Срываю крышку с виски аккуратно, по волжски так: глотаешь сразу, дышишь носом.
Раз!
Два!
А!
...
Тихое ничто. Прохожие. Простуда. Сопли. Город решето. Многодорожие. Паскуда! Гопник. Рассвет. Расцвет. Раскат. Набат.
И рот. И четвертак. И мрак. И запахи. "Славься союз вековой!" Я в ноль. Я - ноль. Голь. Соль. Любой бы на моем... Не знаешь, не берись...
Остановись! Оста-но-вись! Еще! Набат. И Петербург. Там много секса и подруг. ****aя через ****y. Пошла ты нахуй. Я Толстой!
Как много боли. Много сил. Как много воли. Пить. Пить. Пить. Пока не сдох. Пока хватает. Рот глотает. Дождь. Дождь.
"Я шагаю по проспекту по ночному городу", " Звезд мало." Очень! Мно-го-то-чий. Я люблю тебя! Иду - иду, выплевывая панцири мидий.
- Спасибо, Гленфиддик!
Спасибо!
5
Вдох. Вдох. Выдох. Смы-ы-ы-ы...
Послушай, котя, кстати, где мы?