Ночь скатилась в полнолунье. Пряный запах темноты.
На лесных заросших тропах я ищу твои следы.
Пусть селяне крестят двери, запираясь на замок,
Мне чащоба – как родная. Только нет тебя, мой волк.
Что мне золото пшеницы, что мне огненный закат.
…Родилась я под луною, двадцать лет тому назад.
Мать не выдержала родов, кровью окропив покос.
Говорят оттуда дикий цвет моих карминных кос.
В спину зло шептались люди, мол, колдунью родила,
А молва за алы кудри - Красной Шапкой нарекла.
Знали, нет такого сана, перед кем упала б ниц.
Алый локон обрамляет волчий взгляд из-под ресниц.
И судьба послала встречу, в час назначенный и срок,
Из завесы трав дремучих ты пришел ко мне, мой волк.
Этот взгляд медово-желтый сразу стал дороже всех,
Я впервые засмеялась, лбом уткнувшись в белый мех.
…Где же ты, мое спасенье? Вот уж третью кряду ночь
Я брожу по бурелому, заклиная лес помочь.
Толи меж зубов капкана замолкает болью вой,
Толь охотника секира просвистела над тобой?
Я успею. Ты не бойся. Я с корзинкой, налегке.
Тонкий нож острее жала спрятан в теплом пироге.
Пусть опутан сетью ловчих, вера тает на ветру,
Я успею. И бесшумно, как учил, шагну к костру.
Их шаги не потревожат девственность рассветных рос.
Брызнув, кровь раскрасит ярче жаркий блеск моих волос…
Мы уйдем по волчьим тропам, что древней старейших вех,
А в канву зари воткется тихий вой и женский смех.