небеса протянули холод до самых бронхов,
и в термометрах застывает, прижукнув, ртуть.
я ношу твоё имя, как твоего ребёнка,
в своём полубесполом, беспоцелуйном рту.
избегаю бесед о личном, как абортариев,
чтобы выкидыш ненароком не проронить,
чтоб тебя потом в пересудах не искартавили,
не пытались меня вживую похоронить.
но так трудно идти по улице запорошенной
и удерживаться от схваток больной любви,
чтобы в крике тебя, чужого и недоношенного,
не озвучить. быть может, кто-то
благословит.