Вновь беда, как черное солнце веры
В мотыльках-молитвах души иссохшей.
И чернее сажи, летучей пепла
Неподъемная мертвенным крыльям тяжесть.
Черный снег впереди, а за едкой гарью
Обгорелого горя cкелет прогорклый.
Не шевелится сердца могильный камень,
Полынье в груди не давая всплеска.