Понимаешь потом, что всего не
сказать словами.
Пережитого просто так из груди не
вынешь.
Я ношу в ней такое, что больше не
остывает, но снаружи сжимается -
и остается ими.
Слишком узкими, чтобы вложить
туда всё, зачем я. Недоступными,
чтобы на ощупь учить руками.
Все, что чувствую я - цепь
безвыходных заточений,
невозможность извлечь ничего из
сердечных камер.
И все тысячи слов, неспособные
стать ключами, еле слышно звенят:
неподобранно, грустно, ржаво.
Я люблю тебя так, что пружина
замка разжалась,
только то, что за дверью, -
реальность не умещает.