она рисует смешные картинки
и за ухом у неё карандаш.
она носит мужские ботинки,
мол, это её типаж,
пусть и немного броский.
она носит вязанный свитер в полоску,
растянутый слегка.
она говорит, что я — космос,
я говорю, что она — река.
я ухожу из квартиры во время рассвета,
она — около десяти.
она — моё вечное лето.
и здорово, что нам по пути.
её поцелую греют
даже в самую страшную зиму,
когда на улице минус сто пять,
то есть холодно более, чем ощутимо.
и от её объятий
Вавилону не устоять.
когда вечер стекает по занавескам
и чай мешается с молоком,
её голос то нежный, то резкий
врезается глубоко.
настолько,
что хочется рвать её фотокарточки,
ведь она же сейчас со мной,
пишет чей-то портрет
(и у него под глазами
от усталости просинь),
и по-осеннему теплый свет
одинокой лампочки
освещает лист, где я рифмую строки.
пусть за окном у нас и поздняя осень,
но не так уж мы одиноки.