На часах до утра без шестнадцати восемь четыре,
На лице у тебя невозможный звериный оскал.
Ты признание спеть обещал мне сегодня в эфире,
отражаясь в изломанной сотне смешливых зеркал.
На часах ноль одна, а ты с шумом спешишь на работу:
В суматохе квартира, в голове - сумасшедший бардак.
Сообщенье в эфире; твой зверь уж спешит на охоту,
Разогнав прочь толпу ротозеев и хмурых зевак.
На перронах вокзалов шумит невозможно и громко,
Под ботинком неровно скрепит первый выпавший снег.
Ты когда-то сказал:"Хорошо бы остаться ребенком"
И забросил, с усмешкой отметив, как мысленный бред.
Засвистят поезда, унося прочь печали и вьюги,
А твой зверь вдруг укроется в клетке за сотней замков.
Почему мне глаза вдруг закрыли холодные руки?
Слышно скрежет. Ты что же запрешься еще на засов?
Занесет города до небес суетливой метелью
И укроет в тебе безысходность и страх до весны.
Пусть оттают звериные чувства со звонкой капелью
Когда вроде, казалось, что дни все уже сочтены.