Мой кукловод, отчаявшись, уснул,
ослабив притяженье к Зазеркалью,
и тысячи нежнейших сердца струн
вдруг встрепенулись, в прошлое отчалив.
Вновь ласточкой небесная печаль
над снежностью земного изголовья,
а я хочу восторженно молчать
и пропитаться этой странной новью,
когда уже не надо ничего...
Вобрав в себя таинственность рябины,
пойму, что горечь это не гнильё,
и красота её неистребима...
У лета жаркий солнечный оскал,
но кудри трав ласкает нежно ветер –
он осень даже в мыслях не искал
и на бесстрастье тем же ей ответил.
10.08.2014 г.