Утонула в равнинах дорога.
Загустел синевой небосвод.
Суетится трещотка-сорока:
Видно, стужа её не берёт.
Стала осень похожа на зиму,
И, не жалуя жёлтый покров,
Раньше срока примерила схиму
Из колючих морозных ветров.
Снег застыл в придорожных канавах
И на пашнях лежит кое-где,
Повернувшись от солнышка набок
В чернобрюхой тугой борозде.
Постарела от холода осень,
Но по-летнему ярким холстом
Поднялась изумрудная озимь
Вперемешку с янтарным жнивьём.
Да с крупицами утренней соли
Вдоль распущенных палевых кос
Разбрелись по бескрайнему полю
Островки тонкоствольных берёз.
В алых каплях рябиновых гроздей
Вкус по-прежнему терпко-живой.
Дай-ка я загляну к тебе в гости,
Чтоб своей беспокойной душой
Окунуться в заокские дали.
Ты, наверное, так же глядел.
Тянет синь /ошибёшься едва ли:
Даже взор от неё запотел/
Сбился берег в горбатые складки,
По лощинкам играют лучи.
И в прохладе прозрачной и сладкой
Мне отрадно без лишних причин.
Перейду по песчаной дорожке
На крылечко, в твой низенький дом,
И, на церковь взглянув из окошка,
Осенюсь в правый угол крестом.
Я в избе от тепла разомлела,
Оттого ощущаю сильней,
Как вся жизнь твоя синью горела,
И до смерти спешила за ней.
По слогам растопляется сердце,
Мимовольно слеза моросит —
Хоть ты что, никуда мне не деться
От твоей голосистой Руси.