***

... но, навалившись на простреленную ногу,
Он жил под ощущением вины.
И небу в облаках не сбить тревогу,
И не закрасить память от войны.
Он жил последний день, и час последний,
Вокруг гудит, и свист над головой.
Последний день войны - такой весенний,
И вот он говорит: "Да чёрт с тобой!
Я знал всю жизнь о том, что пуля - дура,
Что смерть в окопах и на облаках,
Но непривычно горячо под шеей дуло,
И непривычно холодно в руках.
Я здесь, я есть, пока что не истлевший,
Пока что не отпетый, не прощён.
И чёрт с тобой, наш мир, от войн сгоревший!
Пока я чую боль - я жив ещё".
И, навалившись на простреленную ногу,
Он чуял порох. Видел горизонт.
Он видел дом, избитую дорогу,
Он не прощён. Его простил лишь фронт.