Глава 15
По дороге в школу я встретил Каркару. Рядом с ней на ветке сидел и ворон Зуль.
– Привет, ребята! – подойдя к дереву, крикнул я птицам.
– Привет… что это такое – привет для мудрой вороны? Какая невоспитанность! Надо говорить – здравствуйте, здоровья надо желать, если уважаешь своего друга. Какой пример показываешь инопланетным друзьям? – проворчала вечно недовольная Каркара.
– Здравствуй, дорогая Каркарочка и дорогой гость Зуль, – исправил я свою ошибку.
– Вот так, здороваются культурные люди, – оживилась ворона, – а то, привет!
– Ты где настроение потеряла, Каркара? – пытался пошутить я с ней.
– Где потеряла, там и найду. А вот вы друзья называетесь, ничего не предпринимаете для безопасности нашего Зуленьки! А он герой оказался! На нашей планете, что герои уже не нужны?
– Каркара, мы уже придумали как Зуля и Дара оставить у нас. Без твоей помощи нам не обойтись. Спускайтесь, я всё вам объясню.
Пока я разъяснял Каркаре и Зулю наш план со спектаклем, краем глаза заметил, что к школе подходят Катя и Юра.
– Всё, Каркара, говори быстрее, ты согласна, или нет побыть артисткой и выступить на сцене в роли Зуля?
– И ты ещё меня спрашиваешь? Я ради Зуля… Я покажу этому Гэду!
– Всё, пока, я побежал, в следующий раз всё обговорим.
– Не пока, а до свидания!!! Кар-кар-кара!!! – крикнула мне вдогонку ворона.
Только я повернулся в сторону школы, меня догнали Катя и Юра.
– А ты что с вороной разговаривал? – спросил меня Юра.
Я растерялся, не зная, что ему ответить, на помощь мне пришла Катя:
– А ты что Юра не знал, он давно приручал эту ворону и добивается, чтобы она научилась разговаривать.
– А!!! Понял. Я помню, как-то ты спросил меня: слышал, что она сказала? Но я тогда тебя не понял. Прости, друг. Надо же! Говорящая ворона, – восторженно сказал Юра.
– Ой, Юра, он ещё не то может, – многозначительно ответила ему Катя, и хитро посмотрела на меня.
– Спасибо Катя, – поблагодарил я подругу.
– Пожалуйста, а ты что и, правда, ворону приручить хочешь?
Или пытаешься, их язык понять? Ладно, потом расскажешь. Ты стихотворение выучил?
– Выучил, выучил, – ответил я ей, а сам подумал: вот если Лонди-Таш не придёт сегодня в школу. Мне достанется от Катьки. Только я так подумал, как увидел Лонди-Таша. На нём была обычная для нас одежда. Джинсы и обыкновенная белая футболка.
– Мальчик, а вы из какого класса? – спросил директор, встречавший входивших в школу учеников.
– Это мой двоюродный брат, – подскочил я к Лонди-Ташу, – он прилетел из Америки, его зовут Макс, по-нашему Максим. Можно он будет присутствовать на наших уроках?
– Что я слышу? Мальчик из Америки? Из Штатов? Обязательно ему надо присутствовать на моих уроках! Практика общения, это самое главное в изучении иностранных языков – засуетилась учительница английского языка.
– Хорошо, – согласился директор.
Мы побежали в класс иностранных языков, потому, что первым уроком у нас был английский. Когда мы вошли в класс, я заметил, как заалели Катины щёки.
– Вот девчонки, точно влюбилась! – подумал я.
Представив Лонди-Таша учеником американского колледжа, учительница вызвала к доске Катю. По её мнению, она лучше всех говорила по-английски.
– Катя сейчас расскажет нам о достопримечательностях Лондона.
Катя вышла к доске и от смущения то, краснея, то бледнея, стала сбивчиво пересказывать текст. Но немного погодя, её текст выровнялся, она стала уверено выговаривать английские слова, словно читала этот текст по учебнику.
– Ну, молодой человек, что вы скажите, как у нас поставлено обучение английскому языку? – спросила учительница у Лонди-Таша, когда Катя закончила свой рассказ.
– Прекрасно, – ответил он.
Нам повезло. Весь урок, учительница разговаривала на английском с Лонди-Ташем, а пока они вели познавательные беседы, Катя мне прислала записку, в которой было написано: «Стёпка, ты настоящий друг! Спасибо». Я понял, что она подумала, что это я её спас и не дал опозориться перед Максом.
– Ну, Лонди-Таш, молодец, – подумал я.
Уроки в этот день прошли у нас весело. Только наша техничка баба Маша, всё ходила по классам и перед окончанием урока читала всем лекцию о вреде поедания туалетного мыла и мела для письма на классных досках, а также о нанесении вреда здоровью при использовании внутрь жидких чистящих средств, содержащих хлор.
– Что же такое происходит? Только разложу мыло, гляну, а его уже какой-то двоечник грызёт. Я за ним, а его и след простыл! Чудеса и только!
– Какой ученик? – всё допытывался у неё директор, – да быть такого не может!
– Какой, какой? Так разные…, – разводила руками бедная женщина, – только вот все они почему-то на одну и ту же ногу прихрамывают. Странно, всё это!
А в конце учебного дня, в класс вошла Катя и пригласила нас с Лоди-Ташем в актовый зал на репетицию праздничного концерта. На репетиции присутствовали только участники концерта. Вместо зрителей сидели в креслах те, кто уже показал свой номер.
Попросив Лонди-Таша вспомнить стихотворение Кати, я стоял за кулисами и ждал своего выхода. Кто только не участвовал в концерте: девочка в пачке танцевала на
пуантах, два мальчика жонглировали булавами. Катя спела песню, написанную на свои стихи. Наконец объявили мой номер. Катерина подбадривала меня перед выходом. Да и сама очень волновалась.
– Степан, как я переживаю, это моё лучшее стихотворение! Ты уж постарайся!
Я уверенно вышел на сцену и громко продекламировал две первые строчки, которые только и удалось мне запомнить.
– Подними глаза на небо, ты увидишь корабли,
Словно айсберги по морю уплывают вдаль они, – начал я уверено, совершенно не помня строки следующего куплета. И вдруг, в моей голове появилась совершенно не моя мысль! А голос выдал такое… Я не хотел это произносить!
– Катя, какое красивое имя, – в зале все замерли. Я покраснел и от неожиданности съёжился, не зная, куда себя деть. Я сразу догадался, что так думает Лонди. Но тут у меня с языка сорвалась другая фраза:
– Тебе хорошо, ты ей нравишься! – а это была явно мысль Лонгли-Тума.
Я показал в зал, где сидел Лонди-Таш, и наблюдал за репетицией сжатый кулак и про себя подумал: – ну, подождите, вы получите у меня!
Участники репетиции стали перешептываться, показывая на меня улыбаться. Но, тут в моей голове прозвучали слова Лонди-Таша:
– Прости, Стёпа, я задумался, продолжаем, – и я быстро с выражением стал читать второй куплет, который диктовал мне Лонди-Таш, думая этим сгладить положение.
– Посмотри, как быстро тая, вверх уносится утёс,
А, над ним, расправив крылья, пролетает альбатрос!
Я никогда не встречал такую красивую и умную девочку, – вдруг опять машинально произнёс я фразу совсем не по тексту. В зале и за кулисами прошла волна ропота и смешков.
– Королева - бригантина раздувает паруса,
Облака, белея снега, нас уносят в чудеса, – быстро читал я, не давая опомниться залу:
Наблюдай, как интересно ветер им меняет курс.
Уплывает в небо сказка, унося с собою грусть.
– Какие прекрасные, чувственные стихи, – опять повторил я мысль Лонди-Таша. И тут уже все находившиеся в зале и за кулисами задрожали от смеха. Я стоял, не зная, что мне делать и как всё происшедшее объяснить Кате. Кто-то из ребят выскочил и потащил меня за руку со сцены. Там стояла смущенная от происшедшего Катя и со слезами на глазах смотрела на меня.
– Катя, я, правда, не хотел, – стал оправдываться я, – и вообще, это не я, я не виноват.
– Ах, это ещё не ты? – и Катя какой-то книгой хотела ударить меня, но вдруг книга высвободилась из её рук и сама приземлилась на рядом стоящий стол.
Все находящиеся за кулисами ахнули от удивления. Одна Катя восприняла это как само собой разумевшееся. Зло, посмотрев на меня, она гордо сказала:
– Степан, как-то я тебе обещала, открыть твою тайну. Сегодня ты заслужил моего мщения. Слушайте меня, – сказала она громко, обращаясь к ребятам, – вы все думали это полтергейст?
Я кинулся к Кате и на ухо стал быстро ей шептать:
– Катя я всё тебе расскажу, это не моя тайна, прошу тебя… В этом замешан Макс!
Катя, видно испугалась моего напора, а имя, моего, как мы его представили, брата остановило её.
– Так вот ребята! – продолжила Катя, но замешкалась, не зная, что выдумать и как теперь исправить положение. Тогда я решил прийти ей на помощь.
– Да! Это полтергейст, – начал серьёзно я свою речь, – и то, что я говорил не по тексту, это его проделки. Да, он влюблён в Катю. Вы все видели, как он провожал её домой, наделав этим поступком много шума. Но мы решили использовать этот факт и приручить его. Хотя, мы его уже приручили немного. Вы все заметили, что теперь он не ворует пирожки в буфете! – все ребята удивлённо и восхищённо смотрели на нас с Катей,
– просьба держать ситуацию под контролем и в тайне. А то набегут опять корреспонденты, доучиться не дадут спокойно, – закончил я свою речь.
– А другие школы захотят переманить наш полтергейст к себе. Все хотят прославиться! – добавила Катя.
До этого смущённо сидевший в зале Лонди-Таш – Макс, решил исправить допущенную им ошибку:
– Ребята, я предлагаю вам поставить спектакль с участием полтергейста. Мне брат рассказал о нём. И раз эта сущность слушается Катю, то этот факт пойдёт нам на пользу. Такого спектакля ещё никто и никогда не ставил.
Все дружно согласились и окрылённые идеей мы: Лонди-Таш с Катей, и я
с невидимым Лонгли-Тумом, собрались идти домой. При выходе из актового зала, мы заметили, как от двери отскочила баба Маша. Она была подозрительно любопытна. И как-то странно выглядела. Немного скособочившись, простуженным голосом она спросила нас:
– Куда мыло дели? Употреблять мыло внутрь вредно!
– Не брали мы вашего мыла! А подсматривать и подслушивать не прилично! – хором сказали мы.
А я тихо произнёс, чтобы копия бабы Маши, а это была именно она, услышала:
– Всё мыло тиральтины слопали! – и со всех ног побежал догонять друзей.
По дороге домой, мы дали возможность Лонди-Ташу объяснить всё происшедшее с нами Кате. Мы с Лонгли-Тумом, который сидел на моём плече, шли сзади ребят и видели, как Катя от услышанного то просила Лонди-Таша ущипнуть её за руку, то останавливалась и громко восклицала:
– Нет, не может быть! Это фантастика! Такого не может быть!
Она никак не могла поверить, что полтергейстом был наш Лонгли-Тум. Когда мы проходили мимо разросшегося кустарника сирени Лонгли-Тум сорвал ароматную веточку и преподнёс её Кате. Только тогда ей пришлось поверить всему, что рассказал ей Лонди-Таш. В лифте, поднявшись на свой этаж, Катя попросила нас пока поработать над сценарием спектакля:
– Ребята, мне надо всё осмыслить. Не каждый день я знакомлюсь с инопланетянами гостями. Я успокоюсь и поднимусь к вам домой.
– Приходи Катя, мы тебя будем ждать, – вдруг проявился Лонгли-Тум во всей своей красе.
– Ой, какой ты хорошенький! На мягкую игрушку похож, какая ты прелесть, Лонгли-Тум. Я правильно тебя назвала?
– Правильно, – покраснел, потом побелел от смущения Лонгли.
Мы поднялись на свой этаж. Около двери нашей соседки Марии Петровны стояли две старушки. Они хотели позвонить в её квартиру, но она открылась и из неё вышла незнакомая женщина:
– Мария Петровна, как я вам благодарна, я себя чувствую просто помолодевшей!
– Это благодаря моим лечебным кошечкам, – отвечала ей она, и пригласила войти новых посетителей.
Увидев нас с Лонди-Ташем, Мария Петровна как всегда воскликнула:
– Стёпочка, это ты? А кто с тобой?
– Это мой американский брат, Макс. А у вас, что Мария Петровна, лечебный центр открылся?
– Ну, не то чтобы центр, хотя я уже думаю об этом. Людям надо помогать. Вот они к нам и идут, идут. А мои кошечки спасают их от боли. Это такой феномен! Жаль ты здоровый мальчик, а то они помогли бы и тебе, Стёпочка, – важно ответила она.
– К сожалению, у меня ничего не болит. А вот мой брат, из-за перемены климата
мучается головой, и нога у него что-то того… – Лонди-Таш удивлённо посмотрел на меня.
– Молодой человек, вам необходимо лечение. Прошу вас вечером посетить нас.
– А можно вас к нам пригласить? – спросил я её.
Получив согласие от Марии Петровны на её посещение, мы весёлой компанией вошли в квартиру.
– Степан, с чего ты взял, что я болен? Я с рождения не знаю что это такое? – возмущался Лонди-Таш.
– Как? Ты ни разу в жизни не болел? – удивился я.
– Нет, – ответил Лонди-Таш.
– Совсем? Ты мороженное любишь?
– Да. Причём здесь это? – также удивлённо спросил меня Лонди-Таш.
– Как причём? И у тебя ни разу не было ангины?
– Нет. Я его ем аккуратно, а потом провожу профилактику горла.
– Отстой! – воскликнул я. Лонди-Таш с Лонгли-Тумом удивлённо посмотрели на меня.
– Как же вы там у себя живёте, что ни разу не болели?
– А зачем? – удивился Лонди-Таш
– Странный вопрос. Чтобы в школу не ходить! Но для пользы общего дела, можешь на один вечер притвориться больным, – ответил я ему.
– Я не знаю, что это такое притворяться, – смутившись, ответил Лонди-Таш.
– А как мы будем спектакль ставить? Все актёры входят в образ, а значит притворяются. Ты не переживай. Не придётся тебе, сегодня ни притворятся, ни роль больного играть. Я попрошу маму, она отвлечёт разговорами Марию Петровну, а мы с Дусей и Даром определимся с ролями.