Замшелый лес, изба, безвременья провал,
Старуха сгорбленная, дыба, запах тлена,
Набор клещей для пыток, черепов оскал,
Жаровня, духота и дикий ужас плена.
Нагая Василиса стонет на колу,
В крови Иван Царевич весь , в лоскутьях кожа.
Обрубки его рук елозит по столу
Сыночек Ведьмы гукая - в ухмылке рожа.
И шепчет старая, хихикая в кулак,
Проткнув глазницу Ване раскалённой спицей:
"Иван-Царевич, ну какой же ты дурак,
Ведь ночью я была тогда в саду Жар-птицей...
Украл ты, вырвав у меня с крыла перо,
Из тела молодость, а из души добро.