Это совсем неправильная поэзия –
Смотришь на лист, но видишь не лист, а лезвие.
И начинаешь мыслить почти по-трезвому:
Резать ведь надо не поперёк, а вдоль.
Делится вечность с нами легко секретом, но
Так ли становятся – наперекор – поэтами? –
Цоем, Клинских, Высоцким, Егором Летовым?
Жизнь зарифмует пафосное «юдоль»,
Перемежаясь страшно – скупыми датами –
Как Маяковский с Брик, Гумилёв с Ахматовой.
Жизнь это шар: тяжёлый, двуручный, матовый.
Не разобьёшь – останешься на бобах:
Мелкой трухой сквозь сито судьбы просеянный
(Не Мандельштамом, Блоком или Есениным),
Ждать воскрешения больше, чем воскресения,
Пастой зубной давя из себя раба.
Больше не будет звёзд в небесах заплаканных –
Галичей с Окуджавами, с Пастернаками.
Выведет путь-дорога тебя по знакам и
Старостью тёплой гаденько наградит,
Зло усмехаясь Лермонтовым и Пушкиным.
Станешь считать – собьёшься – плевки кукушкины,
Станешь играть в войнушку, бренча игрушками,
Чтобы забыть про пенсию и артрит,
Чтобы опять наесться препон с засадами
Хармсом, Рубцовым, Клюевым и Асадовым.
Словно награду, примешь все муки (мк)адовы,
Лишь бы ещё полстрочки да от души.
Лишь бы остаться в памяти – следом, крошевом –
Бедным ли, Северяниным ли, Волошиным.
Чтоб не напрасно... Как же всё это дёшево!
Скомкай и выкинь, выпей и… не пиши!
05.11.14.