– Постой, не уходи! – сорвётся с губ вот-вот.
Сжать зубы, промолчать, как будто хоть бы хны…
Ведь право выбрать смерть священно для него,
А ей… Что ей? Любить да ждать его с войны.
– Держись, не пропади! – шептать, шептать, шептать.
Не спать и вспоминать последний поцелуй.
И нервно комкать край газетного листа:
Ну что там, на фронтах? Воюй, родной, воюй.
– Спаси и сохрани, - десятки сотен раз…
Колени стёрты в кровь и затекла рука.
Креститься и кричать святым в иконостас:
Спаси и сохрани… родного дурака.
Ну что же ты… пиши! Ну что же ты молчишь?
Газета жжёт ладонь. «Не отступать» – опять.
Не знаю я, что там священно для мужчин –
Вы, сверху, за него не смейте выбирать!
Потери… как ещё иначе воевать?
И саваном – конверт: он умер как герой.
И капают, как воск, тяжёлые слова:
Во царствии Твоем прими и упокой.
постой, не уходи… держись, не пропади…
спаси и сохрани… прости и упокой…
возьми меня с собой…