Чужой мне быть и испокон веков
Почти что каждым пламенем сожжённой,
Блуждать среди колонн, среди икон,
Не ведая, кто выдумал закон,
В котором добродетельные жёны
Любить умеют тех, кто некрасив.
А я того, - кто лжёт и кто не любит,
Мне песни петь тому, кто сердцем зол,
И ребусы разгадывать с козой,
Плясать почти без сил
Под звонкий бубен
И жаждать подношения любви,
Как капли влаги, как горбушки хлеба.
Мне ничего не надобно от Феба,
Когда он едет, шпагу оголив,
Но не к колдунье в юбке до земли,
Что так убога и явно не за пазухой у Бога,
Что так мила лицом средь прочих лиц,
Но босонога.
Что было нынче, сбудется ль вчера?
Никто не поспешит предать могиле
Мой прах. Его готов сжимать в руках
Горбун, с душою...
Всех других красивей,
Где упрaжняясь в слабости... и силе,
Не могут замереть колокола.
.