В буреломах, в буреломах
научилась я молчать,
буреломно, вероломно
бури тащат душу вспять.
Ракоходная молчанью,
в обращеньях стреттных бурь,
тема в трепетах звучаний -
поглощающая хмурь.
Надоевшие репризы -
всё по кругу, как всегда,
и репризный, не капризный
на душе моей фингал.
А молчанье - не спасенье,
Тютчев лгал себе и мне,
я на Блоковом пределе,
и нет истины в вине.
Виноватой, виноватой
мне легко быть налегке,
в винных дебрях пошловатость,
истина в моей вине.
Ах как хочется финала
неожиданных потерь,
я, потерянная, стала
пятиться в чужую дверь.
Буреломы, душеломы
и молчаний бурный крик,
горемычные изломы,
иссякаемый родник.
Скажешь мне всего два слова -
молчаливо всё снесу.
Слов лишь два, но Душелова
слово каждое ловлю.
Душеловный, душеловный!
Мою душу ты слови,
ей в молчаниях изломах
буреломы не снести...