Приободрившись для поэмы,
Ища в спокойных думах темы,
Лобзая оком ширь и глубь
Морей бескрайних слога, дыбь
Седые волоса игриво,
Сейчас окажется, что - диво!
Поэма вовсе не нужна,
Поскольку дума осторожна,
Не ищет в слоге шторма вихрей,
А только снишься ты, брат, ей...
Очнулся. Диво. Нет поэмы.
Как дальше быть не видя темы?
Как же теперь слого'м чудесить.
Волною рифмы куролесить...
И не найдя в покое шторм,
Запрятать думу в бурелом
Всех прошлых чаяний, обид...
Я не пишу поэму... стыд!
Я не могу придумать смысл.
Зачем поэзией я мыслил.
Зачем свершал слогами строки,
В которых тайные уроки
Интриги истинной поди...
Ну, ничего, всё впереди.
И сказочный герой-кудесник.
И злой колдун, душепроказник;
И конь, летающий во сне.
И дева-огнь на том коне.
И небеса, что солнце прячут.
А после мне дождями плачут.
И вера и любовь и смерть.
Лишь тему надо усмотреть.
Начну сначала.
Нужен смерчь.
В него вонзились неба жала.
Постой-ка, друже, о чем речь?
Какие жала, да - у неба?!
Неужто небо стало тварью?
Гомункулус... э, нет, не то. Судьба
Сейчас поэмы рухнет. Чую.
А... может рушиться судьба?
А может рухнет небо? Да.
А может нету темы... ба!
Конечно, дело в этом, вот - балда!
Начну сначала.
Нужен вихрь.
И на него скала
Упала, а потом - раздалась вширь
Земля смурная:
На ней живет
Нужды не зная
Лесной народ.
Ага, вот лес рисуется...
Постой. Не вихрь! Ветер...
Так лучше получается,
Поскольку есть костер,
Который задувается
Шальными как бы мыслями...
И над поэмой днями и ночами
Сидел бы и сидел, да неудел.
В столешницу упрусь трясучими руками
И думаю, что в жизни не успел.