Я глажу волосы и медленно спускаюсь
К височной впадине, и по скуле брожу.
По гладковыбритой щеке, едва касаясь,
Скольжу к губам, их нежно обвожу.
Вернусь назад, целуя лба морщинку,
Бровей кустистых мех поворошу,
Поправлю бахрому ресниц, щетинку
Упавшую с подглазия сниму.
Не бойся, я коснулась век не больно:
Едва-едва, впусти меня в зрачок …
Какой свинцовый он и недовольный,
Я в нём не плаваю, он заперт на замок.
Как будто в перевёрнутом бинокле,
Я для тебя - песчинка в хрустале
Прозрачных глаз. И ни с какого бока
В твоё сознанье не прорваться мне.
Крадётся аромат на мягких лапах,
Прижму к себе - и сразу в сердце сбой:
Почти не ощутим любимый запах –
Мы не цветы, и пахнем лишь собой.
Но всё не так: щёк безнадёжный холод,
И не ореховый, а тускло-серый взор.
Ты – так неправильно и непривычно молод,
Так по-мальчишечьи торчит тугой вихор…
Опять я трогаю тебя. Касаньем пальца,
Виньеткой памяти твой облик обвожу.
Ты на пять лет меня моложе…папа,
На фотографии, что я в руках держу.